Пока стена дождя за окном сменилась мелкой моросью, Мышкин успел подвести итоги десяти прошедших месяцев этого во всех смыслах очень важного года. Итак, месяц потрачен на конфликт с дубинноголовым боссом: попробуй что-нибудь доказать абсолютно безграмотному человеку, уверенному в своей правоте. Еще месяц на поиски работы. Потом полгода ушло на подкаты к Кысе, которая, теперь это можно сказать с полной уверенностью, потеряна. Ну, и месяц на запой, куда ж без этого. Остался всего месяц. Темпы общения в сети не годятся, надо выходить в оффлайн. Как говорится, удача улыбается смелым… А потом долго ржет над ними!
Мыш принял душ, побрился и с подергивающимся глазом пошел в ближайший бар.
***
Ненавистных караошников с их неизменной «рюмкой водки на столе» не было. В уголке щебетали симпатичные молодые девушки, но Олег не знал, о чем говорить с людьми девяностых годов рождения – поискал глазами кого-нибудь постарше. За барной стойкой светился прикрученный намертво телевизор. Поскольку вечер был не футбольный, шел сериал про Екатерину II, с участием звезд и дорогими декорациями. Перед теликом одинокая дама с мохито вполголоса материлась; высокий табурет давал ей возможность продемонстрировать красивую линию бедра. Бармен одобрительно кивал, клиентка вдохновенно продолжала:
– Год назад уже сняли точно такую же хрень! Одни и те же мизансцены, те же ляпы, одинаково расставлены акценты, даже отрезок времени взят тот же самый – до коронации. Вроде как после воцарения и неинтересно: подумаешь, пятьдесят любовников! Обидно за хороших артистов, замаравшихся в этой халтуре. Но!.. – она подняла вверх наманикюренный пальчик, – Всё становится ясно, как только мы вспомним голливудскую продукцию 1990 года «Екатерина молодая» – всё взято оттуда. Про другой период надо книжки читать, материалы собирать, а это так скучно! Вот, к примеру, восшествие на престол Елизаветы Петровны, незаконнорожденной, оттесненной от трона – до сих пор не экранизированная захватывающая история, но чтобы ее снять, надо перелопатить горы материала.
Дама была приятной наружности, в марафете и в той степени опьянения, когда знакомство может быть продуктивным. Мыш, поставивший себе целью во что бы то ни стало найти ту, что не только скрасит оставшееся до Армагеддона время, но и сможет поддержать разговор, решил вмешаться в ее монолог: