В один момент притеснений и издевательств стало настолько много, что моя психика, видимо, не выдержала напора – и начала вытворять со мной что-то странное. Она начала обороняться. И настолько искусно, что поначалу я даже не верил происходящему.
После очередного контакта с тем уродом я вдруг решил, что хватит. Что больше подобного не допущу. И стал заранее припасать в голове десяток-другой хороших задиристых фраз. Я даже записывал их в специальную тетрадку. Вскоре у меня уже имелись готовые варианты того, как я поступлю и что скажу в той или иной конфликтной ситуации. Я просчитывал в голове вероятные повороты в горячих спорах – так, чтобы не попасть впросак и выйти из них с наилучшим исходом.
Невероятно, но со временем у меня получилось дать словесный отпор тому козлу. Несколько раз он опять пытался ко мне пристать, но видя, что я прочно стою под натиском атаки и не включаюсь в его игру, удалялся к кому-нибудь другому. Да, он стал понимать: ему не получить от меня того, чего он хочет. Я не показывал ему страх. Не раболепствовал перед ним. А лишь твёрдо и уверенно держал ответ – так, что даже не за что было зацепиться.
«Чё-то ты какой-то стрёмный стал, Птенчик. Скучно с тобой. Ладно-о-о, живи, собака! Успею ещё до тебя добраться», – сказал он однажды и, ударив меня в плечо, отправился донимать кого-то другого.
Это был успех.
Но на этом я не остановился. Меня начала увлекать моя способность. Я стал всё больше обращать внимание на то, как общаются люди. В школе, городском транспорте, детдоме, магазинах, на улице. Я пытался понять, почему они разговаривают именно так и никак иначе. Чем руководствуются при выборе ответа. Я стремился глядеть глубже слов. Вникнуть в суть человека. Так я постепенно стал подмечать для себя очень интересные детали.
Дело в том, что нередко в обыденной беседе с человеком можно без труда предсказать, что он скажет: чаще всего люди – неоригинальны. А это уже является половиной успеха, если ты хочешь выйти из спора победителем. Ну, или хотя бы не проигравшим. Необходимо лишь научиться регулировать появляющиеся мысли твоего собеседника. Что я и делал.
Моя способность продолжала развиваться.
Нетрудно догадаться, что если человек в разговоре на мгновение замолкает, то он размышляет над своим ответом. Ищет, что сказать. А мне замолкать в спорах необходимости уже не возникало. Мысли в моей голове каждую секунду размножались, переплетались, образуя массу новых соединений. И даже если мой собеседник ничего ещё не сказал, но вот-вот собирался это сделать, я заранее просчитывал возможные варианты его ответа и сам же мысленно «отбивал» их своими. И тянул эту ментальную цепочку дальше, и дальше, и дальше.