– Ты в порядке? – осведомился Ржавый у пришедшей в себя киборгини. То, что она не начала биться головой о стену, как пообещала накануне, вроде бы доказывало, что теперь она – совсем другая личность. Но выяснить это наверняка, пока она не заговорит, вильдер не мог.
– В порядке?! – возмутилась сайтенка, взглянув на свои изогнутые под неестественными углами конечности. Голос ее не изменился, хотя с чего бы вдруг ему меняться, если голосовые связки у нее остались прежними? – Да меня как будто в морской узел связали, а потом по мне еще рота солдат потопталась!
– Ну, скажи спасибо, что просто потопталась, а не… кхм… – Ржавый не договорил, потому что одноглазая смерила его презрительным взглядом, в котором явственно читался намек на то, что сейчас ей не до шуток. А тем более – идиотских шуток дикаря.
– Позубоскаль у меня еще, дуболом неотесанный! – буркнула она. После чего вдруг задергалась и стала изгибаться, как будто у нее случился приступ эпилепсии. Разве что взор ее при этом остался осмысленным, и изо рта у нее вылетали не хрипы, а ругательства. Не те грязные ругательства, коими осыпала Клыка и Лавину смаглерша, а уже знакомая Ржавому культурная брань, которую позволяли себе сайтенские законники. Из чего можно было сделать окончательный вывод: процедура по пересадке личности Карр на очередной бионоситель завершилась успешно.
Клык не стал вмешиваться и предлагать ей свою помощь, раз она его об этом не просила. Хочется ей самой вправить себе суставы – пускай вправляет. Да у нее и без посторонней помощи это неплохо получилось. Четыре металлических щелчка – и тело киборгини вновь приобрело нормальный вид и способность самостоятельно передвигаться, хотя некоторая скованность в ее движениях все еще оставалась.
Для Ржавого было непривычно общаться как ни в чем не бывало с человеком, который еще недавно хотел его убить и которому он едва не свернул шею. Но Клык мало-помалу привыкал к странностям обитателей Большого мира. И научился не подавать виду, когда его в очередной раз что-то удивляло или раздражало.
– Что вообще происходит и где мои люди? – спросил он у поднимающейся с пола бывшей противницы. Приятельницей она, правда, тоже не была. То, что Клык взялся опять помогать Карр, вовсе не означало, что он стал ей доверять. Просто у него не оставалось иного выбора. Он был чужаком на совершенно чужом для него корабле, и ему волей-неволей пришлось встать на сторону тех, кто не пытался его уничтожить.