— Патрисия, это очень важно для меня, — тихо сказала мама и сделала вид, что собирается заплакать. — Мне так больно видеть вашу с Тересой ссору, которая никак не закончится. Вы должны помириться. И свадьба сестры — лучший повод для этого.
— Свадьба Тересы и Даниэля — лучший повод для нашего примирения? — невольно разозлилась я. — В самом деле? Ты меня удивляешь, мама!
Я совсем забыла про Андреса, иначе ни за что не сказала бы этих слов. Я не собиралась обсуждать внутренние семейные дела при посторонних, но он вел себя настолько тихо, что вспомнила я про него лишь сейчас, случайно наткнувшись взглядом.
— Нет, дорогая, как ты могла подумать? — фальшиво удивилась мама. — Она выходит замуж совсем за другого. Жених — Бруно Берлисенсис, ты наверняка про него слышала.
Фамилия была на слуху — как-никак, Берлисенсисы относились к цвету нашей аристократии, и поместье их находилось не так далеко от нашего, но это все, что я знала про жениха. Не водились птицы столь высокого полета с мелкими пташками вроде нашего семейства. Впрочем, Тереса всегда была уверена, что ей достанется самое лучшее, так что думаю, все должно быть при этом Бруно — и внешность, и деньги и, возможно, магия.
— Может, и слышала, — ответила я. — Но сейчас не припомню. Да и какая, в сущности, разница, за кого выходит Тереса? Все равно меня на свадьбе не будет. Ты зря приехала.
— Патти, я тебя очень прошу, — мама продолжала настаивать. — В такой день вся семья должна собраться вместе. Нам с папой больно смотреть на вашу размолвку.
Больно смотреть? Родители обычно брали сторону старшей сестры, права она была или нет. Даже в той неприятной истории, хотя Тереса кругом была виновата. Видеть ее не хочу! И родителей, для которых я всегда значила меньше, чем она. За все время, что прошло со дня моего отъезда, мама навестила меня впервые, хотя прекрасно знала, в каком состоянии я уезжала. А теперь им для идиллической картинки не хватало лишь меня.
— Патрисия, причину твоего отъезда никто из соседей не знает, — продолжала уговоры мама. — Они уверены, что ты просто захотела самостоятельности. Но если тебя не будет, пойдут разговоры, крайне нежелательные для нашей семьи.
— Думаю, расторжение нашей с Даниэлем помолвки уже дало пищу таким слухам, — недовольно ответила я. — Скажете, что мне неприятно его видеть. Уж это они наверняка поймут.