— Фьорды Феррейра наверняка знают, что фактически никакой помолвки нет, — заметила я. — Да и сам Даниэль думает так же.
— Ты так решила, потому что он до сих пор с тобой не встретился, — с видом, который ей самой казался необычайно проницательным, заметила мама. — Фринштад — огромный город, а твой адрес мы ему не дали, хотя он очень об этом просил.
— Надеялись, что у них с Тересой все сладится? — невольно спросила я, хоть уже и зарекалась упрекать в этом родителей.
— Конечно, дорогая, — невозмутимо ответила мама. — Сама посуди, как бы ты поступила на нашем месте? Хорошо еще, Эдита держит язык за зубами, девушка она и сама по себе не болтливая, но мы и очень хорошо ей заплатили.
— Боюсь, в наше время эта ситуация уже не столь компрометирующая, как это было во времена твоей юности, — не удержалась я.
— Патрисия, давай перестанем обсуждать наши внутрисемейные дела при посторонних, — почти медовым голосом сказала мама, нежно улыбнулась Андресу, про которого я опять совсем забыла. Мне достался укоризненный взгляд, как будто это я начала столь некрасивый разговор и теперь игнорирую все попытки уйти от столь щекотливой темы. — Я так понимаю, ты согласилась?
В ответ я лишь тяжело вздохнула. Я и сама прекрасно понимала, что соглашусь, а своим отнекиванием лишь откладывала неприятный момент. Тересу мне видеть не хотелось, совсем не хотелось, но откажи я жестко — и мама тут же начнет рыдать уже всерьез, с причитанием, всхлипыванием и размазыванием по лицу туши и теней. Такого зрелища Андресу я не желала.
— Тогда ждем вас в четверг, на следующей неделе, — уже деловито продолжила мама. — Фьорд Сореано, была счастлива познакомиться с вами. Думаю, отцу Патрисии вы непременно понравитесь.
А это уже был запрещенный прием — теперь Андреса, воодушевленного этими словами, будет очень сложно убедить со мной не ехать. А я еще почти пообещала с ним поужинать. Возможно, он про это уже забыл? Я посмотрела на Андреса, но он был полностью поглощен прощанием с моей мамой. Она что-то ласково ему ворковала, он целовал ей руку, и оба они казались вполне довольными друг другом. Он даже вызвался проводить ее до ближайшего междугороднего телепорта, что было уже совсем лишним — неизвестно еще, о чем они могут договориться. Что мама имеет на меня очень сильное влияние, Андрес уже понял и сейчас пытался произвести на нее настолько благоприятное впечатление, насколько можно. Только вот, не учел он, что родители не распоряжаются ни моей рукой, ни сердцем. И то и другое когда-то давно я хотела отдать Даниэлю. Только ему это все оказалось ненужным. Пожалуй, чувство к нему почти совсем ушло, осталась лишь тоска о чем-то несбывшемся. Очень красивом и светлом. Но не моем.