- Сына... живого и вполне здорового... Мир Раххин...- Прошелестел черный демон, продолжая отдавать свою жуткую силу, наполняющую тело сереброволосого жидкой лавой леденящего холода.
Черные зрачки ангерца неверяще расширились.
- Снейшш?!! Ты лжешь! Я сам видел...- В хрипящем мужском голосе, не было надежды, только мучительная боль от потери.
- Ничего ты не видел,- воин хаоса усмехнулся, - она его с-с-спасла, как и других, воспользовавшись силой архина, отдав взамен разрушенного храма и убитых жриц, свои крылья. Такова цена, за жертвенные жизни, заплаченная королеве Таринне. И еще... Ты, думаеш-ш-шь, Лаисса по своей воле, выходит на ристалище смерти и собирает свой кровавый урожай во славу Пресветлой, получая от меня подобную неуязвимость? Нет. Это тоже плата... плата, за то чтобы ее вос-с-спитаников не трогали. Но, моя девочка тоже умеет торговаться . За каждый двадцатый бой, Лаисса требует особый приз. Тебе повезло, рыцарь Двуликих. Ты пятый. И ты мне нравиш-ш-шься. Крепче других. Почти выдержал слияние. Когда очнеш-ш-шься, с помощью моей силы сможеш-ш-шь раздвинуть завесу, и призвать своих воинов. Без защитного поля Раххин падет. Я, по воле Матери, отдаю под власть ангерцев и этот прогнивший мир, и всех прислужниц Всесветлой - Таринну. Делайте с ними, все что захотите - заслужили. - Огненные глаза, демонически блеснули.- А взамен ... станеш-ш-шь крылом моей лаами. Отныне... ты, теперь ее супруг...
2. 2
***
Лаисса. Три года назад по летоисчислению Рагнарр.
Всего полчаса назад, перед алтарем Наферры, лорд Арнил назвал меня своей лаами, соединив из разрезанных ладоней нашу кровь, украсив мои запястья брачными браслетами из льдистого арна, являющегося также, частью его боевых доспех. И вот теперь, согласно правилам, для меня настало время познать его не только как мужчину приняв его семя, но и как архина, слившись с самой тьмой . А взамен... получить силу в крыльях, покровительство супруга, дом, и высокое положение в обществе Рагнарр. Это, нам, отмеченным Нафферой, с раннего детства, вдалбливали жрицы. С тех самых пор, как согласно закону, в трехлетнем возрасте забрали от родителей. А в моем случае, и забирать не пришлось. Меня, несколько дней от роду, нашли лежащей на прогретой солнцем каменной брусчатке у ворот храма. Тальма мне об этом лично, всю мою сознательную жизнь напоминала, "сочувствуя" бедной женщине, у которой непонятно за какие грехи, родилось подобное "нечто", злорадно поясняя, почему от меня так быстро избавились - я не благословение, а наказание, достаточно взглянуть на цвет крыльев.