нагов и от полигамного патриархата демонов.» – Мой голос задрожал, когда я открыла для себя причину такого вот поведения герцога! – Эээ… ахуры находят свою пару по запаху… и не расстаются с нею до конца жизни… не могут иметь детей от других представителей противоположного пола… умирают от тоски, если их пара уходит в другой мир для перерождения…
«ТВОЮ МАТЬ!»
Подавив в себе орущее восклицание, мило улыбнулась:
– Как романтично. Интересная книга. Можно взять? Прочитаю…
– Но…
– А ещё, – перебила я герцога, опираясь на житейскую мудрость: «двум смертям не бывать», – хотел попросить у вас, если можно, историю Даркса.
Савойский был зол. Я это поняла по его позе – скрещённым на груди рукам, сомкнутым в тонкую полосочку губам, мстительном прищуре и нижней челюсти, на которой играли желваки.
«Ух, ты ж! Какие мы недовольные! Нет уж! Даже не вздумай мне говорить, что попаданка в кусты – та самая единственная, поэтому ты раскусил весь мой маскарад, унюхав в парне-подростке гадкую негодницу! Я этого не переживу! Мне надо делать ноги! В пекло красную книгу! К чертям собачьим уникальные экземпляры!!! Сегодня! Сегодня же сваливаю домой!!!»
Его Светлость внимательно смотрел за моим лицом, на котором я не отразила ни одной из панических фраз, переполнявших меня до края, затем задумчиво повернул голову на бок, своим вниманием смущая.
Но я выдержала пристальный взгляд герцога!
После минутной паузы мужчина развернулся к стеллажам, молча выполняя мою просьбу.
По крайней мере, именно на это я надеялась, пока тишина библиотеки глушила меня, сидящую над более чем странным фолиантом.
Когда Ратмир в очередной раз вышел из-за книжных полок, мои нервы были натянуты уже до предела. Желание пойти и дочитать проклятую главу было настолько сильным, что я еле сдерживала себя на кресле, стараясь не выказывать нетерпения и не елозить задницей по мягкой оббивке удобной мебели.
Едва увидела Савойского, поднялась на ноги, помогая ему сократить расстояние между нами.
– Спасибо большое, Ваша Светлость…
– Не за что, – едко протянул Ратмир, перехватывая мою протянутую руку, и ловко что-то надевая мне на палец.
– Эээ… – уставившись на перстень с голубым камнем, который, сверкнув, сузился до необходимого размера, обомлела. – Что это такое?
– Это проявитель… зелье, я смотрю, качественное… но до утра ты точно станешь самой собой.