Недаром Уинстон Черчилль писал в те годы: «Силу Российской империи мы можем измерить по ударам, которые она вытерпела, по бедствиям, которые она пережила… Держа победу уже в руках, она пала на землю заживо, пожираемая червями».
В этой связи возникает вопрос: почему мощный патриотический подъём в начале войны через некоторое время уступил место скепсису, усталости, пораженчеству и революционной лихорадке?
Конечно, резкая смена восприятия русским обществом Первой мировой в значительной степени связана с её затяжным характером. Длясь месяцами вдали от Родины, война неизбежно притупляет изначальный порыв. Многочисленные жертвы на чужбине, тяготы не могут пройти бесследно. Обоснованием войны было сохранение традиционных ценностей, честь и достоинство державы. Такие вечные старинные идеалы способны воодушевить в начале войны, но затем они начинают проигрывать яростным, конкретным лозунгам. Речь идёт об антимонархических, пацифистских и революционных идеях. Их пропагандисты трубили о «ненужности войны» и призывали к революции.
Внутренние яростные обличения всегда очень на руку противнику, который не остался в стороне и активно спонсировал революционную деятельность. Руководство Германии было заинтересовано в поддержке самых радикальных сил в России. Своими глазами видела фотокопию телеграммы из немецких и австрийских архивов, которую зачитал за завтраком кайзер Вильгельм: «Переброска Ленина в Россию осуществлена успешно. Приступает к намеченной деятельности». А в Государственном архиве РФ имеется документ – расписка в получении на деятельность большевиков пяти миллионов золотых марок. В немецком архиве лежат и распоряжения «выделить по статье 6-й чрезвычайного бюджета 10», затем «15», «20» миллионов золотых марок на революционную деятельность в России.
Благодаря щедрым финансовым вливаниям большевики, эсеры и сепаратисты получили большие возможности. Их агитаторы пронизали армию, которую после Февральской революции «демократизировали» до такой степени, что офицеры фактически потеряли контроль над солдатами. В результате на один полк было достаточно одного агитатора, чтобы разложить дух и дисциплину до неподчинения.
Впрочем, я не из тех, кто полагает, что можно привезти революцию извне. Однако когда страна зашаталась, внешнее воздействие имеет огромное значение для того, какие именно силы возьмут верх…