Мысленно представляю себе тот миг, в который наш Баярд дает обет перед лицом неба и войска освятить полученный им дар новыми славными подвигами. Одушевленные его чувствами воины клянутся водрузить русское знамя на земле неприятельской; все взоры обращены к драгоценному мечу; все уста, кажется, говорят:
Веди нас сим мечом на новый подвиг бранный!
В борьбе кровавых битв ему пойдем вослед.
Залог, величием и красотою данный,
Вернейший есть залог побед!
Часто в обществе военном читаем и разбираем «Певца во стане русских», новейшее произведение Г. Жуковского. Почти все наши выучили уже сию пьесу наизусть. Верю и чувствую теперь, каким образом Тиртей водил к победе строи греков. Какая поэзия! Какой неизъяснимый дар увлекать за собой душу воинов! Желал бы даже спросить Певца, в какой магии почерпнул он власть переносить душу сию, куда он хочет, и велеть ей чувствовать по воле непостоянных прихотей его?.. Захочет – и я в стане военном, под покровом ясного вечера, среди огней бивуака, беседую с друзьями за круговой чашей о славе наших предков. Певец, настроив душу мою к какому-то унылому о них воспоминанию, вскоре ободряет ее, говоря, что память великих не слез, но подражания достойна. Велит – и я переношу сердце на милую родину,
Страну, где мы впервые
Вкусили сладость бытия.
Поля, холмы родные,
Родного неба милый свет,
Знакомые потоки,
Златые игры первых лет
И первых лет уроки:
Что вашу прелесть заменит?
О, родина святая!
Какое сердце не дрожит,
Тебя благословляя?
* * *
Там все, и проч.
Трогательное, сладчайшее воспоминание об Оте честве! Какое сердце, в самом деле, не дрожит, читая эти стихи? Надобно точно быть в удалении от милой родины, под непостоянным небом чужих земель, среди ужасов войны и под всегдашним надзором смерти, чтобы живо чувствовать всю прелесть этих стихов. Кто лучше нас, бездомных странников, ощущает всю красоту и силу их? Они невольно извлекают слезы и велят сердцу вырываться на кровавый пир против врагов Отечества и друзей незабвенных!
Все добродетели военные прелестно изображены поэтом: какой неизъяснимой силой влечет он подражать им! каким клеймом уничижения означен у него малодушный! Он не принадлежит к собратству храбрых; он чуждый всякому русскому. Хотите ли видеть изображение истинного героя? Вот оно: