– Надеюсь, пока ты удовлетворен, – сплюнув кровь из рассеченной
губы, произнес Мойсес, обращаясь к чернокожему.
– Ты упрям, белокожий. Мне это нравится. Я лично займусь тобой,
когда ты окажешься у тотемного столба.
– Кто бы сомневался. Но лучше бы тебе для начала сообщить обо
мне верховному вождю. А ну как он решит, что я сгожусь для чего
нибудь другого, чем подохнуть у ног их богов.
Вообще то Мойсесу хотелось рассмеяться в глаза этому
чернокожему. Тот попросту был лишен выбора и должен был представить
пленников верховному вождю, поскольку эти земли принадлежали его
роду, да и эти воины скорее всего из него же. Даром, что ли, их
троица несколько дней скрытно пробиралась в эти места. Единственный
момент, когда бывший раб мог убить пленников, им был упущен. Как бы
ни ненавидел белых вождь арачей, у Мойсеса было к нему слишком
выгодное предложение.
Вряд ли он станет возражать и против поединка чести. Правда,
этот чернокожий недостоин честной схватки, ну да жизнь вносит свои
коррективы. В любом случае ни один раб не смеет поднять руку на
отпрыска дворянского рода Ариас. Поэтому этот наглец умрет, не
важно, как и когда это произойдет.
– Мойсес, ты все еще думаешь, что мы сможем выбраться? – тяжело
дыша, на бегу поинтересовался Ралин.
Бежать приходилось за идущими рысью лошадьми, будучи
привязанными к седлам. Хорошо все же, что, несмотря на ненависть к
белым, арачи используют предметы своих врагов. Вот, например, эти
седла, что сейчас под всадниками. Не будь их, и пленники уже не
смогли бы поспеть за своими конвоирами, волочась по земле. Ведь
всадник без седла может двигаться либо шагом, либо галопом, ни о
какой рыси не может быть и речи, так как в этом случае можно отбить
себе все на свете. Как, впрочем, и спину лошади. Только благодаря
седлу и стременам возможна вот такая средняя скорость, между двумя
крайностями.
– Береги дыхание, Ралин. И смотри под ноги. Если споткнешься,
уверен, что поднимать тебя не станут до самого стойбища.
– Думаешь, там что то изменится?
– Я когда нибудь тебя обманывал?
– Ладно, поверю тебе снова.
Кронпринц Элиаш застыл у высокого стрельчатого окна,
рассматривая открывавшийся вид. Посмотреть и впрямь было на что.
Великолепный парк с тщательно спланированными дорожками и газонами,
обрамленными вечнозеленым кустарником. В дальнем конце имеется
участок, густо засаженный деревьями. Полная иллюзия первозданности,
даже подлесок в наличии. Раскинувшийся на значительной территории
парк как минимум в три раза превышал размеры королевского.