Барон Канор оказался великолепным офицером, обладающим
прозорливым умом и решительным характером. Порой его полномочий
явно не хватало для решения взваливаемых им на себя задач, но в
этом случае он всегда мог положиться на своего вассала, который,
казалось, мог справиться с любым поручением. Лан Ариас стал той
самой силой, что неизменно подбрасывала барона на следующую
ступень. Под это дело с некоторых пор у него всегда имелась и пара
подручных.
Три года назад, исколесив практически всю империю, над которой
никогда не заходило солнце, его сюзерен достиг самой высокой
ступени, на какую вообще мог рассчитывать. Он получил титул графа и
был назначен генерал губернатором Новой Валенсии. Надо заметить,
весьма энергичным и решительным, что неизменно способствовало
появлению завистников и недругов.
Графу Канору оставалось отслужить два года в должности генерал
губернатора, король весьма ревностно следил за ротацией кадров. По
истечении этого срока он собирался уйти в почетную отставку, что
подразумевало получение весьма обширных владений в любой из
колоний.
Лично ему импонировала Новая Валенсия. Сбережений, а также
средств, что удалось получить путем махинаций с участием все того
же лана Ариаса, вполне хватит для того, чтобы обустроить большую
хлопковую плантацию. Кстати, рядом может обосноваться его верный
сподвижник, и тогда они уже будут по настоящему сюзереном и
вассалом. Впрочем, скорее все же добрыми соседями и друзьями, так
как они уже давно переступили эту грань.
Оставалось лишь покончить с делами на службе короне, чтобы
получить достойный приз. К тому же нужно было позаботиться о двух
дочерях и сыне, обеспечив им безбедное будущее. Да и лану Ариасу
тоже не помешает подумать о своей семье и сыновьях.
Конечно, это не дело, имея семью, постоянно влезать в
сомнительные авантюры и опасные предприятия. Но лан Ариас не
задумываясь отправлялся в нужное место по первому же требованию
своего патрона. У него не было сомнений, что в случае его гибели
граф Канор не оставит семью своего друга. Отчего такая уверенность?
А не могло быть по иному. Уж слишком многое их связывало и слишком
многим они были обязаны друг другу.
Правда, на этот раз предприятие и впрямь предстояло весьма
опасное. Арачи отличались крайней враждебностью ко всем белым и
были склонны разговаривать с ними только на языке оружия. Отправься
любой белый в земли арачей со шкурой белого волка на шесте, и нет
никаких гарантий, что пинки с уважением отнесутся к их же извечному
знаку мирных переговоров. Однако то, что хотел предложить лан
Ариас, должно было убедить их сделать исключение.