Грузовик проедет – и не видно солнца.
Марево укроет полдень в тополях.
И пылит дорога вдаль до горизонта.
И цветет гречихой курская земля.
В песенной сторонке синеглазых много.
Расплескалась в душах поднебесья синь.
Лето. Полдень. Детство. Дальняя дорога.
Колдовские травы. Лебеда-полынь.
В Солнцевском районе вправду много солнца.
За селом Орлянка нежная заря.
Вспыхнет ненадолго низкое оконце.
Ночью за рекою огоньки горят.
сть одна деревня. Есть село такое…
Может, и сегодня помнят там меня?
Только справлюсь с жизнью, разберусь с судьбою
– Всё хочу вернуться. Много лет подряд.
Завари мне, мама, колдовские травы.
Там, где у дороги дом родной стоял,
Лебедой-полынью, горькою отравой,
Поросла бурьяном рана пустыря.
Нищая церквушка. Старая ограда.
Заросли сирени пеною кипят.
Позабыты – брошены две могилки рядом.
Где-то в поднебесье высоко летят.
Схоронили бабушку. Старика забрали.
Всё хотел вернуться, да не довелось.
Горевал он молча, тихий и печальный…
А вернуться только мертвому пришлось.
Ивами расплачется сторона заветная.
Всполыхнет зарницами да прольется в синь.
Две могилки. Родина. Песенка не спетая…
Вот она какая, лебеда-полынь.