В тот день, когда она впервые предстала передо мной, Хлоя была беременна. Она окотилась прежде моей матери, которая тоже была беременна – как всегда. Хлоя была полностью обессилена, хотя по ее виду это невозможно было сказать. Кошка не первой молодости, и это были явно ее не первые роды. Тем не менее у нее никогда не было малышей. Но это мы узнали гораздо позже. Она была слишком горда, чтобы рассказывать хотя бы о самой незначительной потере.
Без моей матери Хлоя ни за что не смогла бы из этого выпутаться. Мама тут же стала ей во всем помогать. Видеть такое мне еще не случалось. Она вылизывала ее черных малышей, будто своих. Когда же три дня спустя она сама родила, то поделилась с ними своим молоком, будто это была вода из лужи. Это оказалось совсем не просто: черныши, родившиеся раньше, были намного крупнее и гораздо более жадными. И все они пищали. Кошка терпит все, но не то, что может навредить ее собственным котятам. Я считаю, вполне нормальная точка зрения. Мама же не делала этого простейшего выбора. Она решила стать чем-то небывалым: кошкой по ситуации. Почему? Тайна. Она беззаботно истощала себя, стараясь прокормить всю неуемную малышню. Вопреки всему она путала оба выводка. Когда она стала выходить на охоту, то ловила добычу для всех. Хлоя была совершенно бездарной охотницей. Мать приносила добычу, объясняла, что это такое, добивала, разделывала, ощипывала. Она не доверяла этого чужачке.
Вот с этого мне и следовало бы начать: Хлоя была чужачкой. Совершенно чужеродным явлением: худая, на длинных лапах, с аристократическим лицом и самой странной шерстью, которую только можно было вообразить. Это было похоже на чудо: туловище у нее было бежевым – как песок по берегам реки, а все, что было по краям: нос, уши, кончики лап и длинный хвост, – темно-коричневое, будто земля после дождя. Добавьте к этому самые красивые в мире глаза – широко распахнутые, небесно-голубого цвета. Я никогда не видел кошки, которая бы так выглядела, и склонен полагать, что она единственная в своем роде, несмотря на то, что сама она утверждала обратное. Она рассказывала, что, когда родилась, все кошки были такими же, как она, – не только ее мать, братья и сестры, но и все, кого она видела в клетках вокруг себя. Она родилась в царстве людей и всегда жила в стенах их дома. Когда мы с ней встретились, она не представляла себе, как можно обходиться без такого жилища.