– Че ето ты така добра? Аль че надоть? Так говори.
– Федотушка, – она пододвинулась поближе, руку на его плечо положила, – да я… того, – сказала и замолчала. Боязно стало.
– Ну, че, говори, – он пятерней прошелся по всклокоченным волосам, расправил усы.
– Да я щас, принесу.
– Ну, неси.
Она шустро спустилась в подвал и вернулась оттуда со жбаном в руке. Взяв с полки братину, подсела к мужу.
– Держи! – и подала ему братину.
Тот, ничего не понимая, посмотрел на сосуд, потом на жену.
– Лей, – видя ее нерешительность, подтолкнул он.
Федор почти залпом выпил две братины. Хотел было и третью. Но жена поставила жбан на пол. Тот, расправив омоченные усы, произнес ласково:
– Ну, сказывай!
Такое обращение ее вдохновило.
– Федотушка! – стараясь произнести его имя как можно ласковее, начала она разговор. – Марфуша у нас стала видной девицей.
– Это так! – не без гордости произнес он, как бы намекая, на кого она похожа.
– Дак… того… пора ей и в замужество.
– А че, жених есть? – как-то быстро произнес он, глядя на супругу.
– Есть.
– Кто ж?
– Ой, парень хоть куды. Девки к нему, как пчелы на мед. А он… ни… Марфуша наша ему по душе. Да и она… на его заглядывается.
– Уж не Егор ли? – отодвигаясь, спросил он.
От его строгого, грозного тона ей стало не по себе. Но, еще на что-то надеясь, робко произнесла:
– Ен!
Лицо Федора исказилось в гневе. Стало страшным, злым, отталкивающим.
– Да я… я… – он стал задыхаться, глаза его бешено забегали по комнатушке, ища что-то подходящее.
Ничего не найдя, он пустил в ход кулак. Как она увернулась от удара, одному Богу известно.
Вскочив, словно кто-то ее подбросил, она юркнула в приспешную. Засов танцевал от его ударов, как юный цыганенок, выклянчивая у прохожего милостыну. Она с мольбой смотрела на эту деревяшку. И та победила. Когда человек выбился из сил, деревяшка спокойно легла на место. Ульяна еще долго не выходила из своего убежища. Наконец Федор позвал ее. Его голос был уже не таким грозным. Она открыла дверь.
– Собирай на стол, – приказал он.
Уже сидя за столом, уписывая нехитрую снедь и строго глядя на Ульяну, он произнес:
– Еще раз услышу… – и погрозил кулачищем, – и ей скажи, чтоб не заикалась.
Ульяна поняла, что тот имел в виду Марфушу.
И вот этот свист. Дочь ловко нырнула под ее руку, дверь скрипнула и Марфу только видели.