Луна заливала берег и часть озера серебристым сиянием, под сенью которого все казалось эфирным, бестелесным, преисполненным ночных тайн и навеянным ночными духами.
– Как думаешь, Бастианна, там, в Канаде, такая же земля, как и здесь?
– Если это земля, она должна быть такой же, как везде. И люди такими же: добрыми, злыми, алчными и похотливыми. Но какой бы она ни была, все равно тянуть нас будет сюда, во Францию. На землю предков, землю юности, землю наших «первых мужчин». Особенно вас, герцогиня.
Маргрет ничего не ответила, повернулась и хотела уйти к костру, но корсиканка бесцеремонно придержала ее за рукав плаща-накидки.
– Я тихонько отзову Клода. Не волнуйся, предупрежу, чтобы был осторожен, не забывая, что он тебе не муж, а всего лишь любовник на час. Но парень он порядочный и в деле этом сведущий, не то что твой медикус.
– Да что ты знаешь про моего медикуса?!
– Все, что мне положено знать. Хотя бы то, что после всех своих страстей ты как девственницей была, так и осталась. Если бы ты с этим райским недоразумением рассталась, я бы по одежде заметила, такое не скроешь.
– Но…
– Да сам он и признался, куда ему было деться? Когда тайно приходил, а я ему записку передавала. Я его так прямо и спросила. Так он ведь не только с девушкой обращаться, он и врать-то по-человечески не умеет. Чему их только учат, медикусов этих, по их университетам?!
– Неужели признался?
– Еще бы!
– Но как ты осмелилась говорить с ним о таком?
– О чем же с ним еще говорить? Проще, конечно, было бы вообще ничего не говорить, а попросту завалить где-нибудь на сеновале… Не волнуйся, для твоей же пользы.
– Ну, Бастианна, тебя и впрямь следовало бы вздернуть на рее, как самого отпетого пирата.
– А что, впереди – океан. Может, еще и вздернут, – вновь игриво и совершенно некстати подбоченилась корсиканка. Опьянение и усталость, с которыми она вернулась со сторожевого холма, уже проходили, и Бастианна вновь готова была морочить голову всем подряд. – Послушай меня, старую интриганку. Теперь тебе придется жить самой, вне стен замка, в дикой стране, среди сотен одичавших мужчин, перед которыми следует представать знающей что к чему, а главное… когда и как. Иначе погубят они тебя, растерзают, исполосуют; родами, выкидышами в могилу загонят, как загнали уже не одну высокородную.