В разговор вмешалась Оля:
– Вы же несколько раз спасали моего Андрея! Неужели теперь нам откажете?
– Конечно, я не имею права отказывать вам, – ответил я. – Существует определенный статус адвоката, при котором если адвокат свободен, то не имеет права отказывать никому из клиентов, обратившихся к нему. Конечно, я не откажу. Но… давайте все по порядку. Итак, кто ведет дело, за кем он числится?
Я достал блокнот и ручку и приготовился записывать.
– Дело ведет Московская городская прокуратура, – Олеся протянула мне листок с записями. – Вот фамилия следователя и его телефон.
– Московская городская? – повторил я. – Но обычно они ведут дела громкие, по убийствам, бандитизму… Олег-то тут при чем?
– Так именно по этим статьям его и обвиняют. Вам следователь все расскажет. Вы только позвоните ему…
– Хорошо, – подвел я итог. – Но для начала нам необходим ордер.
Что является самым главным оружием адвоката? Нет, не его удостоверение, подтверждающее, что он принадлежит к какой-либо коллегии адвокатов. Это именно ордер, своего рода мандат для ведения защиты какого-то конкретного лица в каком-то определенном органе, который его обвиняет.
Я вышел в приемную к Юле, взял формы для заполнения. Вернувшись в кабинет, сел за стол и начал вписывать в формы фамилии моих клиентов.
– Итак, вы хотите, чтобы я вел дело Олега Негобина?
– И моего, Андрея Зеленова, – вмешалась в разговор Оля.
– Погоди, – остановил я ее. – У них нет никаких противоречивых показаний?
– Нет, нет, они все отрицают!
– Как отрицают? Их только вчера доставили, и уже все отрицают? – удивился я.
– Да, их очень интенсивно допрашивают, – сказала Олеся.
Я заполнил два листка. Юля выписала мне два ордера – на Олега Негобина и Андрея Зеленова. После этого я подошел к телефону и набрал номер следователя. Трубку долго не снимали. Наконец на другом конце провода раздался мужской голос:
– Алло, вас слушают!
Я проверил, правильно ли набрал номер, а потом проговорил:
– Мне, пожалуйста, следователя такого-то.
– Это я, – услышал в ответ. – А кто со мной говорит?
По его интонациям чувствовалось, что это действительно следователь. Вместо того чтобы сначала выслушать собеседника, узнать, по какому вопросу звонят, он сразу же – «Кто это говорит?»
Я представился.
– По какому делу? – осторожно спросил следователь.