Полное собрание стихотворений - страница 39

Шрифт
Интервал


Богатырь кудрявый.


Уж часы двенадцать бьют,

(Бой промчался резкий),

Над подушкой сны встают

В складках занавески.


Промелькнет – не Рыба-Кит,

Трудно ухватиться!

Точно радуга блестит!

Почему же не летит

Чудная Жар-Птица?


Плакать – глупо. Он не глуп,

Он совсем не плакса,

Не надует гордых губ, —

Ведь Жар-Птица, а не суп

Ожидает Макса!


Как зарница! На хвосте

Золотые блестки!

Много птиц, да все не те...

На ресницах в темноте

Засияли слезки.


Он тесней к окну приник:

Серые фигуры...

Вдалеке унылый крик...

– В эту ночь он все постиг,

Мальчик белокурый!

“Так”

“Почему ты плачешь?” – “Так”.

“Плакать “так” смешно и глупо.

Зареветь, не кончив супа!

Отними от глаз кулак!


Если плачешь, есть причина.

Я отец и я не враг.

Почему ты плачешь?” – “Так”.

“Ну, какой же ты мужчина?


Отними от глаз кулак!

Что за нрав такой? Откуда?

Рассержусь, и будет худо!

Почему ты плачешь?” – “Так”.

Молитва в столовой

Самовар отшумевший заглох;

Погружается дом в полутьму.

Мне счастья не надо, – ему

Отдай мое счастье, Бог!


Зимний сумрак касается роз

На обоях и ярких углей.

Пошли ему вечер светлей,

Теплее, чем мне, Христос!


Я сдержу и улыбку и вздох,

Я с проклятием рук не сожму,

Но только – дай счастье ему,

О, дай ему счастье, Бог!

“Мы с тобою лишь два отголоска…”

Мы с тобою лишь два отголоска:

Ты затихнул, и я замолчу.

Мы когда-то с покорностью воска

Отдались роковому лучу.


Это чувство сладчайшим недугом

Наши души терзало и жгло.

Оттого тебя чувствовать другом

Мне порою до слез тяжело.


Станет горечь улыбкою скоро,

И усталостью станет печаль.

Жаль не слова, поверь, и не взора, —

Только тайны утраченной жаль!


От тебя, утомленный анатом,

Я познала сладчайшее зло.

Оттого тебя чувствовать братом

Мне порою до слез тяжело.

Юнге

Сыплют волны, с колесами споря,

Серебристые брызги вокруг.

Ни смущения в сердце, ни горя, —

Будь счастливым, мой маленький друг!


В синеву беспокойного моря

Выплывает отважный фрегат.

Ни смущения в сердце, ни горя, —

Будь счастливым, мой маленький брат!

Очаг мудреца

Не поэтом он был: в незнакомом

Не искал позабытых созвучий,

Без гнева на звезды и тучи

Наклонялся над греческим томом.


За окнами жизнь засыпала,

Уступала забвенью измена,

За окнами пышная пена

За фонтаном фонтан рассыпала.


В тот вечер случилось (ведь – странно,

Мы не знаем грядущего мига!),

Что с колен его мудрая книга

На ковер соскользнула нежданно.


И комната стала каютой,