– Доброе утро, мисс Лейн. Как вы сегодня?
Она замерла, удивленная этим вопросом.
– Я? В лучшем виде. А как вы?
– Я тоже. Особенно когда вижу вас.
– Сегодня мы займемся изучением пьесы Шекспира, – объявила Кэт, настороженно поглядывая на Картера.
Она достала из сумки все, что требовалось для занятий, и аккуратно разложила на столе, словно выстроила дополнительный барьер между собой и Картером. Эта ее привычка к совершенству и порядку нравилась ему и в то же время сильно раздражала.
– Образец аккуратности, – пробормотал Картер, упираясь ладонями в край стола.
Персик снова полезла в сумку. Теперь она достала оттуда пачку «Мальборо», которую тут же бросила Картеру.
– Замолчите, ученик, – игриво сказала она.
Довольный Картер тут же вскрыл пачку и взял сигарету:
– Слушаюсь, мэм!
Закурив, он с наслаждением затянулся. Персик снова передвинула стул и села рядом с ним. На этот раз Картер получше владел собой, и все равно при виде ее скрещенных ног его мгновенно обдало горячей волной желания. У нее были потрясающие ноги: красивой формы и, главное, не костлявые. Там тоже было за что подержаться, по чему проехаться губами. А если обвить эти ножки вокруг его…
– Итак, пьеса, которой мы сегодня займемся, – это «Венецианский купец», – сказала Персик, пододвигая к Картеру книгу. – Думаю, содержание вам знакомо. Расскажите мне о ней, – попросила она, подпирая щеку ладонью.
Картер подался чуть ближе:
– Действие пьесы происходит в Италии. Шекспир писал ее как комедию, хотя многие исследователи его творчества считают «Венецианского купца» трагедией, учитывая испытания, выпадающие на долю главного героя, которого зовут Шейлок. – Картер взял книгу и стал перелистывать страницы.
– Кто такой Шейлок?
– Ростовщик, которого угораздило родиться евреем среди христиан. А во времена Шекспира этот мир отличался гораздо меньшей терпимостью. Так что не повезло парню.
– Думаю, что да, – засмеялась Персик. – Мне интересны ваши рассуждения. Но почему вы называете пьесу трагедией? Что трагического вы видите в образе Шейлока?
– Из-за его религии Шейлока считают злодеем.
– Ошибаетесь, – возразила Персик. – Злодеем его считают не из-за иудейской религии, а из-за его безжалостного обращения с должниками.
– Не согласен! – Палец Картера уперся в самую середину раскрытой книги. – Когда люди брали у него деньги, они же знали, что долг нужно возвращать. Так что все по-честному.