Женщина на улице, говорите? Может быть, просто
сумасшедшая, но что более вероятно — это банальная ловушка.
Спустишься помочь — тут тебя и завалят. Понятно, почему Крылатый
разбудил меня.
На крышах, выходящих на перекресток, собралась уже вся
честная компания: собственно Крылатый, который жил справа от меня,
если смотреть на главную улицу, Гром-Баба, обитающая напротив него,
и Слепой, держащий свой квартал уже напротив меня...
— О, поднялся, величество сраное, — всплеснула толстыми
руками Гром-Баба.
— И вам утро доброе, Гром-Бабовна, — кивнул я, зная, что
собственное прозвище эта «хрупкая» тетенька весом не меньше
центнера ненавидела еще больше, чем диеты. Поэтому я его ей и
дал.
— Вот ведь ублюдок, — нахмурилась она. — Ты, Шипастый,
когда-нибудь договоришься…
— Ага, в одном из моих домов будет играть музыка, только я
ее не услышу. Хочешь зайти в мой квартал — милости прошу. Смотри не
наступи на куст какой, а то тут флора очень хищная.
— Хватит вам! — вмешался Крылатый.
Вообще перебранки с соседями были обычным делом. Они,
сказать честно, уже не подразумевали никакой агрессии. Скорее,
являлись своеобразным ритуалом, началом продуктивного разговора,
вроде тех, что ведут бабки у подъезда. Разве что в нашем общении
мата проскальзывало побольше. А что еще тут делать, если не
болтать? Порой здесь так тоскливо...
Но и расслабляться никто не думал. Стоит Гром-Бабе
сунуться в мои владения, она получит такую ответку, что мама не
горюй. Как там говорил Крылатый? «За квартал и двор стреляю в
упор». Да, контраргумент будет серьезным, и ее твердолобость не
поможет, если какая-нибудь дикая лиана оплетет толстое тело. Потому
что границы кварталов нарушать нельзя. Об этом предупреждал
Голос.
— Вон, идет, — указал Крылатый, от нетерпения то и дело
взмывая в воздух. Надо же, так волновался, что даже из боевой
трансформации не вышел. Зря, потом восстанавливаться
придется.
А я увидел ее. Молодую девушку, которая брела по главной
улице, опустив голову, ссутулив плечи, почти не поднимая ног.
Спотыкаясь о разломанные куски асфальта, она шла по главной дороге
Города, расчерченного, словно Барселона, по аккуратным квадратам
крохотных кварталов, которые пересекали узкие и широкие улицы.
Города, где каждый был сам за себя. Девушка шла из ниоткуда в
никуда.