Старик засуетился, отбрасывая в сторону сканворды и
переходя в боевой режим. Ну, я же говорил, Пинхед, чтоб тебя.
Слепой ощетинился толстыми иглами, которые порвали одежду и
равномерно заполнили пространство всего тела. Дикобраз по сравнению
с ним — мягкая игрушка.
Однако, помимо повышенной колючести, старик обладал еще
одной крутой способностью, о которой я знал: он умел эти иглы
метать. Выходило круче, чем у древних римлян и их пилумов. Хотя тут
больше уместна аналогия с системой залпового огня. Единственная
причина, по которой лично я мог не опасаться Слепого, — его зрение.
Меткость у старика оставляла желать лучшего.
— Громуша, ты, что ли? — спросил он, щурясь. Но на всякий
случай юркнул в слуховое окно.
Дом Гром-Бабы находился ближе, чем мой, поэтому Слепой все
же мог оценить смутные очертания чего-то большого. Вот и сделал
верное предположение.
— Я, я, Слепой. Ну и волна, ребятки, да? — устало ответила
та.
Причиной же моего пусть и нецензурного, хотя вполне
литературного высказывания, послужили очертания еще одного человека
возле Гром-Бабы. Точнее, очертаниями они были для Слепого. Я же
вполне четко и ясно разглядел ту самую Алису, про которую уже и
думать забыл.
— Гром Бабовна, а ты с каких пор занялась
благотворительностью? — вежливо поинтересовался я, не сводя глаз с
незнакомки.
— При чем тут благотворительность? — дернула плечами
соседка. Учитывая полное отсутствие шеи, можно сказать, что пожала
плечами. — Девочку бы убили. Волна же.
Перед глазами встало испуганное лицо того десятилетки. Он,
наверное, сейчас дрожит от страха, ожидая скорой смерти. Ребенку в
Городе не выжить. Просто и понятное всем утверждение. Вот только
почему я чувствую себя последней скотиной?
— А ты не боишьшя, что теперь эта девочка тебя убьет? —
поддержал меня Слепой, продолжая щуриться. Бедняга, он даже не мог
рассмотреть, из-за кого весь сыр-бор.
— Вы что такое говорите? — возмутилась Алиса. — Тетя… —
тут она на мгновение замолчала, потому что Гром-Баба явно не
назвала ей имени. Другого имени, отличного от того, каким мы ее
называли. — Тетя Гром мне помогла, все рассказала. Я вообще не
убийца.
— Если тебе интересно, мы тоже убийцами становиться не
собирались, — поделился я с ней великим откровением, — да
жизнь-злодейка по-другому решила.