– В порядке живой очереди! – заявил Эфимыч. – Мне тоже моя юность часто снится.
– Не пойдет, – сказал магистр. – Ищите сами, куда ваши помои сливать. Или пять миллиардов мне.
Магистр поднялся и отодвинул стул. Он еще больше стал похож на гороховый стручок.
Начался шум и движение, некоторые стали упрашивать Проникло не уходить, но тот был непреклонен.
Уловив секунду тишины, Элина Виленовна спокойно и тихо сказала:
– Уходите, уважаемый магистр. И оставайтесь стареньким. Сколько вам лет в обед?
– Неважно!
Но никуда стручок не ушел.
А снова уселся на свое место.
– Теперь расскажите нам, что вы нашли и что вы можете положить в нашу общую копилку, – сказала Элина Виленовна.
Конечно, она не была там главной, но она умела говорить так, что даже ее шепот был слышен в любом углу зала.
И магистр Проникло подчинился ее приказу.
– Моя специальность, – сказал он, – а также мое хобби – коллекционирование пещер. Я уже наколлекционировал шестнадцать больших и восемьдесят три малые пещеры. В разных частях света. Большую часть жизни я провожу под землей и получаю от этого удовольствие. А также извлекаю доход. Теперь много туристов, которые туда лезут. Очертя голову. Многие падают в пропасть, мы их не жалеем.
Магистр Проникло говорил короткими фразами и не заботился о том, чтобы они были гладкими, завершенными или красивыми. Будто вообще привык молчать.
– С каждым годом забираюсь все глубже. Так завещали родители. Покойные. Я стал магистром спелеологии, и меня уважают. Наконец в прошлом году я отыскал полость. Мечту спелеолога. Это очень большая полость глубоко под землей, там даже есть свое небольшое светило из подземной лавы. В этой полости можно разместить страну Люксембург или город Москву. Это чудо природы. Но я не могу пускать туда туристов, потому что проникнуть в полость можно только узким ходом. Он называется нитью. Длина нити пять километров, ширина в узких местах десять сантиметров. Надо бурить шахту в твердом граните в пять километров. Почти невозможно. Но если будет цель, то все можно.
На этом магистр Проникло закончил свою речь, и все стали глядеть на Георгия Георгиевича, потому что пока что не до конца поняли, в чем смысл открытия магистра.
– Не поняли? – произнес Георгий Георгиевич и засмеялся, как медный колокольчик. – А надо бы понять. Потому что в эту полость мы сольем всю мертвую воду. Если надо будет слить шесть километров, сольем шесть, а надо слить Ладожское озеро – оно пропадет бесследно, и никто никогда не догадается, что с ним случилось.