— Так... — Прищёлкнув языком, снова исключительно в
пустоту выдал я. — Папа молодец. Папа реально молодец, а теперь...
Теперь, папе нужно сесть, да? Для начала, папе просто нужно тупо
сесть на его задницу, да?
Очередное, невообразимо простое вроде бы действие, снова
далось мне с огромным трудом, а ещё меня внезапно начало тошнить.
Чудовищно тошнить. При этом первым моим порывом на данное ощущение,
было удержать всё в себе. Хрен его знает почему, но снова факт есть
факт. Удержать не получилось, и уже в следующее мгновение мои
колени украсила обильная ядовито-зелёного цвета блевота.
— Твари. — Непонятно к кому именно обращаясь выдал я,
заходясь в ещё одном, куда как более сильном рвотном позыве. Потом
в ещё одном, и ещё...
— Это... — Открыл было рот всё тот же верующий
пацанчик.
— Послушай меня отрок. Если ты сейчас ляпнешь что, мол, у
меня ныне таким образом душа очищается, я тебя урою. Ты меня
услышал? Поэтому, будь мил, запечатай сейчас свои уста, отрок.
Просто запечатай уста. — Кое-как смог выдать я, одновременно с этим
разглядывая свою точно также ныне обильно перепачканную блевотой,
уходящую одним концом в стену пуповину, и мимоходом ловя себя на
мысли, что прежде, чем ту рвать, её предварительно, наверное,
следует чем-нибудь основательно перетянуть, а то так и сдохнуть
можно. От потери крови, например.
Вот только, чем её перетянуть? Чем?
Я в бесчисленный уже раз пристально огляделся по сторонам,
и...
Мне это сейчас, что?! Мне это показалось, или в паре
метров от меня на полу действительно валялась какая-то... Леска?!
Нет, походу не показалось.
И, да. И снова окажись сейчас на моём месте кто-то другой,
он бы наверняка принялся терять драгоценное время размышляя откуда
данная столь незаменимая хреновина тут вообще взялась? Однако
конкретно меня данный вопрос интересовал в самую последнюю очередь,
ибо...
Данная хреновина тут лежит? Лежит!
Если постараться, то дотянуться до неё я смогу?
Смогу!
Для начала хотя бы просто перетянуть с её помощью свою
долбанную пуповину у меня получится? Вероятнее всего да.
А всё остальное, дело десятое.
Аккурат на этих мыслях я перевернулся на живот, и
пополз-таки к вожделенной леске, что при ближайшем рассмотрении
оказалась вовсе даже никакой не леской, а чем-то вроде тонкой
животной жилы. Достаточно прочной и гибкой для предстоящей ей
задачи, жилы.