— Сейчас придёт Даша и она поможет ему. — обратился я к Юлии
Сергеевне. — Мы уже сталкивались с этой особенностью дара
призрачных погонщиков. Вернулись их хранители.
Судя по взгляду, брошенному на меня императрицей, она прекрасно
поняла, о чём я говорю.
— Даже не дали доесть. — проворчала Даша, появляясь в палате. —
Я же уже сказала, что ничего страшного с ними не случилось.
Привели её сюда Воевода на пару с дедом. Видимо, вытащив прямо
из-за стола.
Стоило только закрыться двери и палату окутал могильный
холод.
«Как же я это ненавижу. Второй раз за день». Подумал я, кутаясь
в покрывало.
Похоже, что из присутствующих только я один так остро реагировал
на дар Романовых. Остальные даже не шелохнулись.
Даша призвала свою силу, и я увидел уже знакомые фигуры
призраков. Княжна подошла к отцу и коснулась его лица. Этого вполне
хватило, чтобы Николай Александрович пришёл в себя.
— Ну а теперь сами с ним договаривайтесь, чтобы он угомонил
своих хранителей. А дальше справиться любой, даже слабенький
целитель. — сказала Даша и развернувшись вышла из палаты. Оставив
нас охреневать от всего происходящего.
— И ради этого стоило отрывать меня от завтрака? — из-за двери
послышались приглушённые слова Даши, а потом звук удаляющихся
шагов. Словно княжна специально топала. Хотя, скорее всего, так оно
и было.
— Получилось? — словно ничего не произошло, спросил император,
садясь на кушетку.
Он коснулся раны на голове и поморщился. Юлия Сергеевна тут же
бросилась к нему на шею, начав целовать.
— Может, всё это вот потом? — вмешалась Манижа, пытаясь оторвать
императрицу от мужа. — Если девочка сказала правду, то давайте я
быстро всё вылечу, а дальше можете заниматься чем хотите. У меня и
без вас дел полно.
— А теперь можно поговорить и об остальном. — сказал император,
когда через минуту уже был полностью вылечен. — Миша, все уже
успели подготовить?
Отец просто кивнул.
— Ты как? В состоянии передвигаться самостоятельно, или помочь?
— спросил меня император, пытаясь увернуться от поцелуев жены.
Спустившись с кушетки, я несколько раз подпрыгнул, присел и
полностью удовлетворившись своим состоянием кивнул.
— Тогда дайте мне минуту и пойдём. Да живой я. — последние слова
предназначались уже Юлии Сергеевне.
Отец показал мне на дверь, и мы вышли, оставив императорскую
чету наедине. Манижа покинула нас сразу же после того, как исцелила
Николая Александровича.