Перед нашим отъездом Полиграф сказал, что кукловод не захватывал
разума женщины, но она и без этого находится под чьим-то влиянием.
Под влиянием гораздо более сильным, чем способности кукловода.
Полиграф признался в собственном бессилии. Он посоветовал
Шуйскому избавиться от дочери, или держать её на цепи.
Сергей Васильевич уже собирался врезать Полиграфу по морде, но
тут вмешалась Маша, которой удалось оттащить деда и посадить его в
машину. О чём они дальше разговаривали, я понятия не имею.
Но даже внучке не удалось вернуть деда в норму. Хотя я его
прекрасно понимаю. После того как увидел Манижу, на меня снова
нахлынули воспоминания о Дайнане. А я с ней провёл всего ничего
времени, да и не был так близок.
Но сейчас не время для того, чтобы раскисать и Татьяна
Анатольевна прекрасно это всем доказала.
Полину Сергеевну отнесли и пока закрыли в доме, где держали
Настю. Он практически единственный оказался без повреждений. С ней
остались работать Маргарита и Сауле, которая после нашего
исчезновения из дома Смирнова самостоятельно вернулась к Шуйским и
помогала всё это время хозяйке поместья.
Она обещала, что попробует разобраться там, где Полиграф со
своими людьми оказались бессильны.
Бойцы Ярости тут же заняли оборону вокруг поместья, заменив
бойцов, практически полностью уничтоженной дружины. Осталось лишь
несколько человек, половина из которых навсегда останется
инвалидами. Это сделали люди, которых привёл вместе с собой
цесаревич.
Теперь сразу становится понятно, каким образом кукловоду удалось
с такой лёгкостью попасть в поместье и устроить здесь подобное.
Просто никто даже и не подумал, что цесаревич отдаст приказ
напасть на собственную семью.
Расположились мы в своих прежних комнатах, с незначительными
изменениями. Моё место заняла Манижа, а я переехал в комнату
Читера. Всё равно, он заявил, что оставшееся время проведёт с
Кристиной. После всего случившегося никто даже не подумал сказать
им против хоть слово.
Теперь, когда мы вернулись, можно было и похоронить погибших. А
оказалось их сорок восемь человек.
Для дружинников имелось собственное кладбище, а Анжелику
Фёдоровну было решено похоронить вместе с её семьёй.
— Она сама просила меня об этом. — сказал Сергей Васильевич,
перед тем, как дать отмашку одному из бойцов Ярости, что владел
стихией огня.