я
знаю, как выживать и как бороться с врагами. А теперь, будь хорошей девочкой,
сядь за свою виртуальную игрушку. Мне нужно знать, какое
расхождение по времени между нашим взлетом и экстренной
посадкой.
Ната придвинулась к стене, ткнула
пальцем в панель и повернулась ко мне:
— Ты считаешь, что мы сможем выжить и
добраться до твоего поселения?
— Конечно! Эти костюмы просто
созданы, чтобы переносить низкие температуры, снаружи в них было
очень комфортно!
— Максим, радиус действия костюмов
невелик. Максимум пара сотен километров.
— Что ты хочешь этим сказать? — мне
не понравилось услышанное.
— Питание костюмов осуществляется от
звездолета или спасательной капсулы. Если мы выйдем за радиус
действия питания, костюмы перестанут греть и выполнять защитные
функции.
— Посмотри, сколько до ближайшей
земли, узнай время расхождения, определи период развития планеты.
Ты это можешь?
— Могу, — кивнула Ната, садясь за
«стол». Минут пять она с напряженным лицом работала за виртуальным
монитором, «вытаскивая» разные страницы, затем повернулась ко мне.
— Мне очень жаль, Максим. С момента как мы взлетели, планета
совершила пятьдесят четыре тысячи девятьсот пятьдесят один оборот
вокруг своей оси, что составляет сто пятьдесят лет и двести один
день.
— Этого не может быть, — прошептал я,
холодея. Внутренне я ожидал расхождения в несколько дней, может,
даже пары месяцев, учитывая температуру снаружи и снежный покров.
Но сто пятьдесят лет?! Твою мать!
— Твою мать! Этого не может быть,
проверь еще раз! — Усилием воли я сдержался, чтобы не отвесить Нате
оплеуху. Тварь, скотина, ублюдки все эти Славянские Союзы,
разномастные Унии, будьте вы прокляты! В душе бушевала настоящая
буря, чтобы сдержаться от необдуманных поступков, с силой заехал по
внутренней обшивке корабля, выполненной из матовых панелей.
— Повреждена панель термоизоляции, —
возвестил механический голос, заставив меня вздрогнуть от
неожиданности.
— Максим, у нас нет запасных
термопанелей, если все повредишь, нам грозит переохлаждение, — Ната
подошла и прикоснулась ко мне: — Прости, если бы я знала, что так
случится, не согласилась бы на миссию.
— Отойди от меня, — прохрипел я, еле
сдерживаясь, чтобы не задушить ее прямо сейчас, — отойди от греха
подальше.
Дойдя до капсулы-кокона, залез
внутрь, мне необходимо как-то принять и перенести услышанное. Нел и
остальные жены мертвы, как мертвы и все мои дети, внуки и правнуки.
В лучшем случае, жив кто-то из праправнуков, если смотреть по
времени, что прошло с момента моего отлета. Никогда мне больше не
увидеть ни Тиландера, ни моих приемных сыновей Бера и Санчо. Да что
там они, даже их потомки, кому они могли рассказать обо мне,
наверное, тоже мертвы. Что стало с Русами? Развились они или после
моей смерти начали скатываться в первобытное состояние? Нет, там
оставался Тиландер, Лайтфут, Мендоса, Сед. Оставались все мои
записи, записи Александрова, уже сформирована система, пусть и не
до конца. Школа, университет, музгар, где священнослужители читали
проповеди. Нет, все это не могло просто так пропасть, не для того я
столько старался, чтобы с моим исчезновением все рухнуло. Ведь, как
чувствовал: вспомнил, как перед отлетом предупреждал Тиландера и,
кажется, Бера, что могу задержаться. Чтобы не терялись и продолжали
выполнять все, что мы запланировали.