Оставался последний вопрос: в чем
нести такое количество мяса и белковых батончиков. Два самодельных
вещмешка мы смастерили из ткани противоперегрузочных капсул.
Касаться области "ядра" спасательного модуля я не рискнул, а в
остальной капсуле не было ничего, что можно было взять в дорогу: ни
отверток, ни ножа, ничего абсолютно. Двадцать четвертого февраля, в
ночь перед выходом в дорогу, Ната впервые поцеловала меня сама и
испуганно отпрянула, словно совершила преступление. Пришлось
подавить свой порыв, чтобы не спугнуть девушку. Да и до суши лучше
не думать о таких вещах, сейчас главная задача — добраться до
берега.
С запасом сушенного мяса, я
перестарался. Плотно забив свой вещмешок, взглядом окинул
оставшееся: две трети заготовленного не поместилось в мой
импровизированный рюкзак. Есть еще рюкзак Наты, но в него
она набрала белковых батончиков и еще чего-то,
порывшись среди панелей спасательного модуля. Вначале хотел сделать
санки, чтобы можно было взять продуктов побольше. Но
санки имели ряд очевидных недостатков: с ними труднее убегать в
случае опасности и пробираться через нагромождения льда весьма
непросто. В итоге, взвесив все за и против, решил остановиться на
проверенных мною вещмешках или рюкзаках. Они не сковывают движения,
оставляют руки свободными, хотя уступают санкам по эффективности и
грузоподъемности. Был еще один факт: мы выйдем на сушу практически
весной, где санки становятся бесполезными в отличие от вещмешков.
Оба копья взял сам, вручив Нате ножи. Пока комбинезоны обогревали,
шкуру можно свернуть в валик, и приторочить к вещмешку, чтобы не
затрудняла движений при ходьбе. Закончив, оглядел Нату, едва
удержавшись от смеха. Так выглядели туристы времен СССР, когда,
набрав все что возможно, уходили в поход. На фоне серебристого
комбинезона шкура смотрелась пережитком прошлого.
— Готова?
— Ты уверен, что мы сможем пройти
более шестисот километров по льду и не умереть, когда модуль не
сможет поддерживать системы жизнеобеспечения скафандров?
— Не уверен, но одно знаю точно, что
никто не прилетит на помощь, и оставшись здесь, мы точно
помрем.
— Я готова, — просто ответила Ната,
выслушав мою тираду.
— Тогда, с Богом, — я спустил
аппарель, выбираясь наружу.
— Бога нет, — пробурчала заноза в
моей заднице, следуя за мной. Оставил без ответа ее замечание, как
припрет, первая завопит, прося о помощи. Почему-то люди всегда в
минуты отчаяния обращаются к Богу, а не к техническому прогрессу,
высокой материи или научным догматам. Как приспичит не на шутку,
так научные догматы быстро сменяются религиозными.