- Вы же не серьезно? - скривился пижон из “ТрейКо”. - Мы здесь ради дела, а не развлекаться приехали!
- Вообще-то командировка оформлена до конца недели, - равнодушно произнесла его супруга. - Так что не вижу проблемы. - На возмущенный взгляд мужа она лишь пожала плечами, молчаливо предоставляя ему право выбора.
- Что ж, а можно узнать что именно за мероприятие запланировано? - недовольно спросил он.
- Узнаете на месте, - безмятежно ответил Валерий Игнатович. - Всем приятного аппетита и прошу простить - дела.
Хозяин базы ушел, и мы остались вчетвером. Горячев вперил в меня свой взгляд, будто гипнотизируя.
- Не думайте, Богдан, что эта отсрочка вам поможет. Вы проиграете.
- Я просто хочу отдохнуть, - ухмыльнулся на его выпад. Я не был в курсе что там задумал Истринский, но судя по довольному лицу Комарова, наверняка что-то стоящее. А еще мне до зубного скрежета хотелось побесить этого самодовольного индюка. Мысль о том, что они с Настей провели эту ночь в одном доме, снова поднимала неконтролируемый прилив злости.
- Наслаждайтесь, пока можете, - бросил он напоследок и, поднявшись, так посмотрел на супругу, что та лишь вздохнула и поднялась вслед за ним.
- Приятного аппетита, - сказала она и ушла вслед за Андреем.
- Тебе не кажется, что они как-то нелепо смотрятся вместе? - задумчиво произнес Леха, едва мы остались одни.
- Думаешь?
- Миронова производит впечатление умной женщины, а этот придурок… Не знаю, какой-то инфантильный недомерок. Как его отец в бизнес-то пустил?
- Подозреваю, что делами там рулит как раз женушка. А сынок так, в бирюльки играет.
- Брак по расчету?
- Ну любви я что-то между ними не вижу, - раздраженно ответил я.
- А ты в ней разбираешься? - вдруг спросил Алексей.
Ответил не сразу. Разбирался ли я в чувствах? Да не особенно, если честно. С родителями у меня не сложилось доверительных отношений. Несмотря на детство, в котором не было голодных девяностых, зато была хорошая школа, престижный вуз и адекватное окружение, я бы не назвал его счастливым. Потому что дом не был домом в том смысле, в котором являлся для многих других. Конечно, я не сразу дошел до таких мыслей. Лишь когда повзрослел и стал все больше отдаляться от родителей, для которых я был лишь удачным вложением. С малых лет отец внушал, что я его наследник и что должен пойти по его стопам, должен оправдать его доверие, чтобы он смог передать в мои руки все, чего добился.