Солдаты дружно кивнули, и остались стоять на месте, ожидая дальнейших распоряжений по поводу все также лежащего на полу старца. Гамар около минуты сверлил того взглядом, затем щелкнул пальцами.
- Уберите его с глаз моих. Туда, откуда привели. Через шесть дней, если резерв пополниться, я жду его на этом же месте. Если же нет... убейте.
***
Стоило солдатам затолкать нас с Миланой в камеру, закрыть дверь на ключ и уйти, как раздался писклявый голос:
- Сесси, смотри какие крали, - усмехнулась одна из двух сидящих на верхней полке карлиц.
С того момента, как мы прошли сквозь... нет, я не могу сказать «портал». Если я это сделаю, значит все происходящее со мной – реальность. А так можно притвориться, что мне снится необычный, полный приключений сон.
С того момента, как мы прошли сквозь «проход в пещере» и попали в тюрьму, носящую имя – Кандуган, прошло уже полчаса. Мне, к счастью, удалось попасть в туалет. Больше напоминающий небольшую подсобку, с установленным посередине деревянным ведром, накрытым крышкой, с вырезанной посередине дыркой.
Правильно говорят, все познается в сравнении. На этом фоне, туалет в снимаемой мной однушке, выглядел просто королевским. И я бы не стала молчать, но не время и не место предъявлять удерживающим нас солдатам какие-то претензии. Здоровье дороже.
Нам кинули два свертка с одеждой, что носили все заключенные: коричневые штаны из мешковины и серые рубашки. Дождались, пока мы переоденемся, забрали наши вещи и надели на шею обручи, со светящимися в центре голубыми камнями.
Милана успела шепнуть, что это и есть марьин камень. Она вроде даже чувствовала, как тот отбирает у нее какие-то силы. Мне же от этой безделушки было ни холодно, ни жарко. А потому и сцен устраивать не собиралась, боясь нарваться на откровенную агрессию.
Эти орки в железных масках и так нас за людей не считали. Все время толкаются и кричат. Злить их, в нашем шатком положении, было чревато большими неприятностями.
Самое интересное началось, когда нас повели по узкому коридору. С обеих сторон располагались отсеки, где держали заключенных. Отделяло от них лишь прозрачное стекло. Но слышимость была такой отчетливой, будто никакой преграды не существовало.
Разделения по половому признаку тут слабо практиковали. В некоторых камерах сидели женщины, в некоторых мужчины. И часто друг напротив друга.