Но болезнь распространялась среди матросов, как разносимый ветром огонь. Люди валились на палубу. Такелажник упал с нок-реи на груду парусов, которая, к счастью, смягчила его падение. На юте устроили временный лазарет. Капитан опустошил свою медицинскую сумку. Он опасался, что через несколько часов заболеют он сам и его офицеры. «Принцесса» превратится в корабль-призрак и будет носиться по воле ветра и течений, пока не сгниет.
Капитан сверился с картой. Ближайшей сушей был остров, прозванный островом Бедствия. Когда-то экипаж китобойного судна из-за спора об украденном бочонке с гвоздями сжег здесь деревню и убил нескольких островитян, и после этого туземцы неоднократно нападали на китобоев. Но выбора не было. Доббс встал за штурвал и повел судно прямо к этому острову.
Вскоре «Принцесса» вошла в бухту, окруженную пляжами с белым песком, и якорь, загремев цепью, ушел в чистую зеленую воду. Над островом господствовала вулканическая вершина. Над ней видны были столбы дыма. Доббс и старший помощник в маленькой шлюпке отправились на берег, чтобы, пока они в состоянии, возобновить запасы воды. Недалеко от берега они нашли источник и уже возвращались на судно, когда наткнулись на разрушенный храм. Капитан посмотрел на заросшие лианами стены храма и сказал:
– Похоже на Нан-Мадол.
– Простите, сэр? – отозвался старший помощник.
Капитан покачал головой.
– Неважно. Вернемся на корабль, пока еще можем ходить.
Вскоре после наступления темноты заболели помощники и сам капитан. С помощью Калеба капитан перетащил свой матрац на ют. Он велел новичку делать все, что в его силах.
Болезнь почему-то не тронула Калеба. Он ведрами носил на полубак воду, утоляя страшную жажду матросов, и присматривал за Доббсом и офицерами. Доббс попеременно то дрожал от холода, то обливался потом. Он потерял сознание, а очнувшись, увидел движущиеся по палубе факелы. Один из факелов приблизился, и его мерцающий свет упал на татуированное лицо мужчины, одного из десятка туземцев, вооруженных копьями и ножами, которые использовались для добычи ворвани.
– Привет! – сказал островитянин с выступающими скулами и длинными черными волосами.
– Ты говоришь по-английски? – с трудом спросил Доббс.
Тот поднял копье.
– Хороший гарпунер.
Доббс увидел луч надежды. Несмотря на свирепую внешность, этот человек был собратом-китобоем.