— Ах, ну
перестаньте, Кирилл Петрович! — всплеснула руками Анна Андреевна. — Помоги мне
уговорить его, Сережа. Он не слушает. Он даже не представляет, в какой мы все
опасности. И хочет оставить нас одних, без своего покровительства.
— Анна, я же
сказал. Вы с детьми поезжайте, раз ты так боишься. А я завтра же поутру кинусь
в ноги государыне и выясню, в чем моя вина, — заметил старший Озеров.
— Нет, это
опасно, Кирилл Петрович! Ты должен ехать с нами, — не унималась Анна.
— Нет.
— Ах, как вы
жестоки, Кирилл Петрович. Ведь наверняка именно из-за вас государыня
прогневалась на нашу семью. Наверняка вы были непочтительны с ее новым любимцем,
этим Зубовым. А теперь не хотите этого признать! — обвинительно заметила Анна Андреевна.
— Как вы смеете
говорить подобное, сударыня?! — возмутился Озеров, сверкая глазами на жену. — Я
верой и правдой служил Екатерине Алексеевне, и ей не в чем упрекнуть меня.
— Матушка,
неужели вы считаете, что все настолько опасно? — взволнованно спросил Сергей.
— Да, сынок.
Ты должен быстро собрать необходимые вещи. И в полночь мы уедем.
— Мне кажется,
что вы преувеличиваете опасность, матушка.
— И я о том же
твержу ей, сынок, — кивнул Кирилл Петрович.
— Неужели вы
думаете, что цесаревич Павел Петрович будет шутить подобными вещами? — выпалила
Анна.
— Матушка
права, мне думается, — сказала мрачно Маша, понимая, что все это правда. Ибо
обыск, который был произведен в ее комнате, наверняка подтвердил ее виновность.
— Ты что-то
знаешь, Маша? — строго спросил Кирилл Петрович.
— Нет, —
отрицательно помотала головой девушка. — Совсем нет.
— Сережа,
времени мало. Собирайся, и через час мы уезжаем, — велела Анна Андреевна.
— Но мне
надобно вернуться в полк, попросить увольнения у командования. И… — начал было
Сергей. Но Анна Андреевна в негодовании выпалила:
— Сергей, ты,
видимо, не понимаешь всей серьезности положения!
Вдруг в тишине
ночи с улицы раздался стук лошадиных копыт. Удивленно обернувшись, Маша быстро
подошла к окну. Темная карета и шесть гвардейцев верхом остановились у
парадного крыльца. Всадники спешились и направились внутрь. Маша охнула и,
обернувшись, выпалила:
— Гвардейцы.
— Боже! Я же
говорила вам! — вскрикнула в истерике Анна и бросилась к двери. Но не успела
достигнуть ее, на пороге гостиной появилась высокая фигура гвардейца в зеленой
форме. Застыв на ходу, Анна Андреевна испуганно приложила руку ко рту и
попятилась от двери. Гвардейцы вшестером вошли в гостиную, и первый из них,
сняв шляпу, отчеканил: