- Что я могу сказать об Антонове. Не
курит, матом в мирной жизни не ругается, сослуживцы в целом хорошо
отзываются. Отличался в нашем времени несколько раз, особенно в
Крымском конфликте – спас там несколько мирных жителей, рискуя
собой. Спокойный. Там, - генерал эмоционально махнул рукой, -
осталась невеста. Алкоголем не злоупотребляет. В целом, хороший
человек. По крайней мере, мне о его ярких недостатках не известно.
О мелких тоже, товарищ Сталин. Наверняка они есть, все же капитан
Антонов просто человек, номне о них не известно. Еще одно, товарищ
Сталин. Сослуживцы дали ему прозвище «Добрый». Полагаю, это может
что-то значить.
- Хорошо, товарищ Ледников.
Послезавтра у нас начало наступления, так что вы уж там не
подведите.
- Не подведем, товарищ Сталин. Не
подведем.
18 июля 1941 года.
Выведенные на позиции советские
войска приготовились к атаке.
Ровно в четыре часа утра артиллерия
начала артподготовку, продлившуюся полчаса. Но когда замолчала
артиллерия, заговорили «Катюши». Несколько тысяч выстрелов для этих
красавиц, в авральном порядке сделанных меньше чем за месяц,
продемонстрировали немцам, что такое «Вундерваффе».
После «Катюш» войска, наконец, пошли
вперед. Одна из крупнейших битв в истории, известная позже как
операция «Багратион», началась.
5 августа 1941 года.
Окрестности города Сувалки.
- Васильев, займете положение вон на
том холмике. И чтоб ни один фриц там не прошел, ясно? – лицо
командира батальона Желткова покраснело.
- Так точно, товарищ майор.
Капитан воевал с первого дня войны.
Он уже пережил несколько воистину адских деньков. Выжив в уличных
боях Минска, превративших город в груду развалин, он не боялся
теперь уже ничего. Нынешний приказ, ставивший его роту на самом
опасном участке обороны, не казался ему чем-то особенным. Тем более
что сегодня с утра к ним в усиление прибыл батальон Особой армии. В
КМГ давно ходили слухи один невероятнее другого относительно этих
ребят. Кто-то говорил, что это бывшие белогвардейцы, раскаявшиеся и
вернувшиеся в тяжелое для Отчизны время, кто-то, что это чуть ли не
инопланетяне.
Двадцатишестилетний капитан Леонид
Васильев относился к третьей группе, считая, что это
просто-напросто экспериментальная часть. В которую набрали лучших
из лучших. А то, что про нее еще недавно никто ничего не знал,
объяснялось секретностью. Высшей пробы, так сказать.