Как
же хочется ему позвонить и просто узнать. А еще лучше прям в глаза спросить.
—
Не переживай ты так, Ясь, — мама сжала мою руку и ласково заглянула в глаза. —
Мы справимся.
Кивнула, не в силах и слова произнести.
Перед
родителями особенно стыдно. Да, папа ничего не хочет меня в своем ресторане. Но
они оба вложили в это заведение много денег и сил. Поэтому, папа бывает иногда
категоричен и груб.
Весь
день я была как на иголках.
Чувства
разрывали душу, а от противоречивых мыслей вскоре разболелась голова.
«Пожалуйста,
Илья, — мысленно шептала. — Не подставляй меня так… Не предавай. Не надо».
Вчера…
Давно мне не было так хорошо с кем-то. Чувствовать человека, словно давно
знакомы.
Разговаривать
по душам…
А
потом еще и поцелуй.
У
меня были отношения. Но никогда меня не целовали так нежно. Так сладко, что
сердце замирает, и голова кругом идет.
До
самого вечера я не могла найти минутку, чтобы поговорить с поваром. То папа на
кухне с кем-то ругается по телефону, то мама там что-то делает.
И
только когда папа ушел, а мама осталась за барной стойкой решать
административные вопросы, я смогла поймать повара.
Долго
не знала, как начать разговор. Как спросить, чтобы он не начал ругаться за мою
халатность.
В
итоге я поступила, как трусишка.
Спряталась
в подсобке и минут десять не могла собраться с силами.
В
тишине небольшого помещения, я четко слышала, как быстро колотиться сердце.
Даже в висках запульсировало от тревоги.
Надо
собраться. Один раз спросить. Ведь если буду знать наверняка — мне станет
лешгче.
Хотя
это врядли.
Глубоко
вдохнула и тихонько проскользнула на кухню.
Не
глядя на повара, взяла тарелки и начала их натирать. Не зна.ю сколько я
молчала, сколько собиралась с мыслями…
В
какой-то момент просто почувствовала, что словно прыгаю с высокой скалы:
перехватывает дух, задерживаю дыхание и… Ухожу глубоко под воду.
—
Так… Что случилось-то с плитой, — постаралась, чтобы голос был максимально
непринужденным, но в тоже время не безразличным.
Сложно
было скрыть истинные чувства, и я даже не знаю, получилось ли у меня.
Дядя
Миша, повернулся, несколько секунд внимательно смотрел, а у меня щеки пылать
начали.
—
То-то я смотрю, посуда утром не так расставлена была, — тихо проговорил повар.
— Не он это сделал. — Еще тише добавил.