Говорят,
в момент смертельной опасности, у человека вся жизнь перед глазами
пролетает.
Может
моя жизнь была настолько не интересной и пустой, что я ничего не увидела. Лишь
почувствовала, как в один миг все органы сделали кульбит.
Секунда,
и я так сильно ударилась о сырую землю, что весь воздух из легких выбило.
Не
успела прийти в себя, сделать вдох, а уже почувствовала, как мое тело катится
по склону. Прямо в ледяную реку с бурным течением.
О
том, что возможно там и закончится моя жизнь — я не думала.
Лишь
когда начала чувствовать, как больно впиваются камни в кожу, даже сквозь штаны
и куртку. Как кусты карают руки и лицо, я не произвольно начала хвататься хоть
за что-нибудь, что смогло бы остановить. Не дать упасть в воду.
Но
земля была сырая, а сил крепко ухватиться у меня не было. Катилась по склону,
царапая ладони в жалкой попытке спастись.
Я
не слышала ничего, что происходило вокруг. Лишь удары собственного сердца
громко грохотали в ушах.
Болело
все тело, с каждым ударом, с каждой новой царапиной сил оставалось все
меньше.
Я
уже готово была проститься с жизнью. Сдаться.
Как
вдруг я во что-то больно врезалась, несколько секунд медленного скольжения и мое
тело остановилось.
Над
головой медленно проплывали облака, и на миг мне показалось, что я
умерла.
Рядом
раздался странный звук, а потом надо мной навис мужчина.
Его
лицо расплывалось, но я почувствовала его ладони на своих щеках.
Кажется,
он что-то говорил.
Заставила
себя моргнуть. Еще раз и еще.
Постепенно
взгляд фокусировался и... Нет, я все-таки сильно ударилась головой.
Потому
что я начала узнавать того, кто навис надо мной.
—
Илья? — слабо прошептала, не веря собственным глазам.
—
Лежи. Не двигайся, — тихо прошептал, глядя мне в глаза.
В
его взгляде был такой ужас и страх, что у меня на миг замерло сердце.
Никогда
не видела, чтобы Самойлов чего-то боялся.
—
Где болит? — спросил, окидывая взглядом мое тело.
—
Илья?
Кажется
у меня галлюцинации. Ну не может он тут быть. Он сейчас в универе сидит на
лекции, а может уже перемена и он с друзьями сидит в столовой за любимым
столиком его группы.
—
Не знаю, — тихо ответила она его вопрос. Кажется, болело все тело.
—
Пошевели руками, — твердо приказал, и я не осмелилась ослушаться.