И вот тут, в обратной перспективе, вскрывается нечто, безжалостно оправдывающее его: если бы они, эти чувства и эмоции, не были атрофированы или, наоборот, булатно не закалены, то он бы, наш Очень Богатый Мужчина, никогда не добился высот своего оглушительного и убийственного успеха. Да-да… того самого взлета, который почти хирургически, под анестезией рассудочно-просчитанного, а значит, и заранее предполагаемого финансового обретения ампутировал в нем «клетку любви».
Там, где большие деньги, чувства и эмоции сведены до минимума. Они отвлекают, рассеивают внимание, и вот сам по себе возникает замкнутый круг… У вашего Очень Богатого Мужчины могут быть замечательные веснушки, добрые и трогательные мелкие морщинки в уголках глаз, теплые и нежные руки, но… в нем при всем при этом не будет тех чувств, благодаря которым он смог бы сыграть с вами долгую-долгую партию эмоционального пинг-понга.
Зарубите себе на носу: любить Очень Богатого Мужчину – это, в первую очередь, любить Мужчину-человека. И именно потому, что Аня видела в Антоне просто мужчину, просто человека, ей и стало с ним плохо в конце их «скоростного» романа. Экономическая формула жизни «процифит денег = дефицит чувств» ее не устраивала.
Если вы, дочитав до конца эти раздумья, все еще не поняли, почему же так трудно с богатым мужчиной и почему от него уходят, а иногда и бегут сломя голову, то вам, вероятно, будет совсем нелегко даже представить, что этого мужчину можно действительно очень искренне и очень нежно любить. И тогда вам, может быть, стоит патологически завидовать Даше Жуковой, которая каждый день ловит на себе взгляд влюбленного Романа Абрамовича.
Лично я смогу ей позавидовать только в одном случае: если она действительно его любит и если он, хотя бы раз сам, лично, купил ей букет цветов.
Моей подруге Анечке становилось все скучнее и неинтереснее жить в огромном доме на Рублевке, просиживать время на «Веранде», «Причале» и гулять по Barviha Luxury Village, покуда Антон зарабатывал очередной миллион. Она все труднее и труднее засыпала в каком-то безвоздушном своем одиночестве.
А сейчас ей и вообще плохо в ее московской квартире. И не потому, что площадь ее не две тысячи квадратных метров, и не потому, что теперь рядом нет роты прислуги, и не потому, что последний раз она улетала из Шереметьево-2, а не из Внуково-3 на Embraer Legacy. А потому, что ей плохо, очень плохо без Антона и мучительно хочется услышать его такое нежное и нужное: