Каледин растёр похолодевшие кончики пальцев.
– Тебе некого вызывать. Клянусь могилой дядюшки.
– Он ещё жив.
– Я на будущее.
…Варвара оценивающе посмотрела на Хайнца Модестовича. Тот казённо улыбнулся, но холодный взгляд дочери Калединых-Трахтенбергов заставил его ощутить тревогу. Она напоминала ему маленькую вдову – зловещая блондинка с рыжинкой в волосах, одетая в тёмное платье с чёрными кружевами в виде пауков и красные, как кровь, туфельки.
– У вас, наверное, куклы с собой? – деликатно спросил Шварц.
– Какие куклы? – удивилась Варвара, глядя на собеседника карими глазами. – У меня их с трёх лет нету, сударь. Одну я выпотрошила кухонным ножом, дабы изучить её анатомию. У другой отрезала голову, когда мы с папой изображали его командировку на Гаити и я выступала в качестве лидера обезглавленных зомби. Третью запекла в микроволновке, играя в «ужин людоеда». По причине моих невинных игр родители с десяток гувернанток сменили: одна лечит нервный срыв, двое ходят на курсы психологической реабилитации, к последней недавно вернулся дар речи. Про судьбу остальных мне не рассказывали.
Хайнц Модестович издал странный горловой звук – нечто вроде «угумс» или «магму».
– Я предлагаю соглашение, – благосклонно произнесла Варвара. – Моё общество могут переносить только мутер и фатер, да и то далеко не каждый день. Гувернантка, которая в дурдоме, была уверена, что в моё тело вселился дьявол. Сударь, всё очень просто: вы сейчас идёте и приносите мне мороженое. Это гарантия, что вы долетите до места назначения в здравом уме.
У обер-медэксперта Шварца отвисла челюсть.
В этот краткий, но эмоционально насыщенный момент он успел подумать о многом. В мозгу искрой пронеслась мысль: двадцать пять лет каторги за убийство семьи Калединых-Трахтенбергов в полном составе – в принципе не так уж и страшно. Накатившая волна холодного бешенства разбилась о камень сожаления – вспомнилось, что в самолётах пассажирам не выдают парашютов, – и затащила Хайнца Модестовича в чёрный омут безысходности. Он открыл рот, дабы высказать ужасной девице всё раз и навсегда, но наткнулся на её взгляд. Варвара смотрела на медэскперта, как генерал на проштрафившегося солдата.
– Мороженое, – отчеканила она. – Сейчас. У вас десять минут, сударь. Время пошло.
Шварц, не глядя на Варвару, поднялся и, сжав зубы, пошёл в конец самолёта.