– Где Фордайс? – тихим пугающим голосом спросила я у секретарши, которая смотрела на меня круглыми глазами.
– В зале совещания, – пролепетала молодая блондинка. – Но туда нельзя!
Она бросилась ко мне, едва я двинулась в указанном направлении. Оттолкнув ее с пути, я распахнула стеклянные двери, и передо мной предстал большой конференц-зал с шикарным столом посередине, вокруг которого сидели люди в дорогих костюмах и удивленно смотрели на меня.
– Как ты посмел! – прорычала я, не обращая на них внимания.
Фордайс, выглядевший не менее блестяще, чем его коллеги, спокойно поднялся и сообщил:
– Господа, я оставлю вас на пару минут. У меня… неожиданное происшествие.
– Еще нет, но сейчас оно случится, – процедила я.
Выведя меня за дверь, творец наткнулся на свою секретаршу.
– Простите, ваше сиятельство, я старалась помешать, но она оттолкнула меня.
– Все в порядке, Светлана.
Пройдя к соседней двери, Фордайс галантно приоткрыл ее, пропуская меня вперед. Войдя в помещение, я зло посмотрела на него.
– Немедленно разблокируй мои средства в банке! Я знаю, это сделано по твоему приказу. Ты не имеешь права!
– Еще как имею, – спокойно заметил творец. – Мы считали, что ты не трогаешь деньги отца и живешь на свои средства. Но есть проблема: счет в банке у тебя намного больше, чем может себе позволить официантка. Еще меня насторожило, что после визита к тебе в мастерскую неизвестного человека на темной тонированной машине твой счет пополняется.
– Ты за мной следил? – не веря своим ушам, выдохнула я.
– Скажем так, я провел расследование. И предположил, что эти средства поступают незаконно.
– Да как ты смеешь! – еле выдавила я, готовая броситься на него с кулаками.
– Я смею! – вскочил творец, неожиданно вспылив. Его спокойствие оказалось показным. – Твоя семья царской крови, высокого положения. Отец – известнейший человек, посмертно награжденный многими наградами. А ты плюешь на все это в погоне за легкими деньгами. Да Юрий, узнай об этом, в гробу перевернулся бы! Я когда-то дал ему слово и не позволю тебе испортить ни репутацию семьи, ни свою жизнь.
На глаза от незаслуженной обиды выступили слезы.
– Да что ты можешь знать о моей жизни? Что ты вообще знаешь? Ничего. Ты пропал на годы, а теперь приезжаешь, врываешься в мою жизнь и требуешь все изменить! – кричала я, меня трясло.