Вот дура, а.
Пошла бы по лестнице.
Подумаешь, увидят, спросят – да пусть хоть сто раз спросят.
Дура.
Дура.
Пальцы болели от напряжения, но дверцы не поддавались, никак.
Времени прошло столько, что Лика успела поседеть и состариться, и все на свете времена года сменились по сто раз, и самолеты все улетели и прилетели снова, и родились дети, и прошли штормы, а она все стояла в темноте, пропахшей глупостью и обидой, и не хотела расставаться со своей последней надеждой на другую жизнь.
– Ээээээй! – внезапно отозвался кто-то.
– Лика! Ты где?! Зачем тебя туда занесло, Господи, секунду потерпи!
Торопливые шаги унеслись наверх по лестнице и затихли.
Сколько еще осталось, думала она, не успею, не успею, не будет он меня ждать, а может – успею.
Буду бежать и успею. Ну быстрее, вы, давайте уже шевелитесь.
Резко загорелся свет, лифт вздрогнул и пошел вниз. Буквально на метр – к этажу, до которого не доехал раньше.
Дверцы открылись.
– Ну как ты? – с круглыми глазами заглянула Заира. – Господи Боже ты мой, я ребенка укачала, он в коляске уснул во дворе. Не задохнулась? Ну когда это ты по лифтам каталась?! И чтоб так угораздило – именно сегодня Гурген проводку чинит, вырубил свет во всем доме.
– Сначала не надо посмотреть, есть кто-то в лифте или нет? – Выйдя наружу, Лика сощурилась от резкого солнца.
И тут высоко в небе зазвучал вязкий гул улетавшего самолета.
Он густел, заполняя пространство, дрожа внутри головы, подбрасывая сердце, обрушил небо на голову и медленно-медленно затих вдалеке.
– А ты куда шла-то? С сумкой. Ты же только пришла. А? – высматривая подозрительное в Ликином лице, спросила Заира.
– Никуда, – сказала Лика ровным голосом. – К портнихе. Завтра пойду.
Осталось только успеть достать письмо из хлебницы.
Живя в городе Б., вы умеете извлекать радость из всего, что дарит вам жизнь. И, даже если она вам ничего не дарит, вы думаете, что так все равно лучше.
Дневник.
Такое-то число такого-то месяца.
Сон про детство
Над деревней все лето гудели самолеты.
Они оставляли в небе четкий белый след, гул нарастал и перекатывался, приводя в ужас всю живность.
Я зажимала уши и запрокидывала голову, представляя маленького человечка в крошечном самолетике.
– А я тоже хочу полететь!
– Зачем они Бога беспокоят, – ворчала бабушка. – Ходили бы по земле, ироды. Им тут мало дел?!