- Поздравляю, Карл Иосифович! Мы полностью
скомпилировали матрицу объекта «Один»! Матрица успешно загружена в
носитель.
- Погружайте объект в искусственную кому,
Николай.
Корольков устало откинулся на спинку эргономического кресла.
Прикрыл покрасневшие глаза, давая себе небольшой отдых, после
двенадцати часовой операции, равной которой, мир еще не видел. И
эту не увидит. Во всяком случае - не сейчас.
Но
таков удел любого гения. Самые значимые открытия – почти всегда
похоронены под десятком грифов совершенно секретно.
- Ну, Григорий Андреевич Спиридонов, великий
флотоводец её величества Екатерины второй – с новым тебя
рождением!
- А что, Коля, очень символично! Новый, три
тысячи триста семьдесят седьмой, год на дворе стукнул. Красивое
число! А у нас, не побоюсь этого слова, красивые роды!
- Как-то, не очень звучит, Карл Иосифович.
…
- Да и пес с ними, с красивыми речами. Все
равно кроме нас тут никого. Что с объектом?
- В коме, полностью стабилен, профессор.
- Ну, вот и хорошо. Пойдем слегка вздремнем,
минуток так шестьсот – семьсот. А потом возьмемся за второго.
- Это я с удовольствием, а то стимуляторы уже
часа четыре как не берут – зевая, отозвался лаборант.
31 января 3377
года. Планета Новый Петербург. Столица Звездной Российской
Империи.
Бокс №
2.
Я
лежал в большом белом помещении. Ни окон, ни дверей. Прямо как в
той загадке. Где я? Мозг усиленно анализировал ситуацию. Я лежу на
мягкой медицинской койке, не знакомой конструкции. Почему
медицинская? Понятия не имею. Но, раз интуиция подсказывает, что
койка медицинская, значит, так тому и быть. Своему внутреннему
голосу, я привык доверять. Он столько раз вытаскивал меня из,
казалось-бы, безвыходных ситуаций, так почему-бы ему ошибаться
сейчас.
Вообще, странно это. Ощутить себя в теплой постели, когда
последнее, что я помню, это близкий разрыв артиллерийского снаряда,
отправивший меня в красочный полет к противоположной стене. И уже
сквозь муть подступающего беспамятства, рокот приближающегося
танка.
Стоп. Воспоминания – потом. Когда внукам буду рассказывать, как
Берлин брал. Сейчас нужно все-таки понять, куда меня занесло. Мысль
о том, что нахожусь в нашей госпитали, я отмел как несостоятельную.
Слишком, … не знаю…. Не наша она, и все тут!