– И что в этом необычного?
– От Амидара!
– Это невозможно, – возразил Илья
Владимирович.
– Если не верите мне, можете провести
соответствующие тесты.
– Хорошо. Допустим. Тогда объясните,
как это могло произойти?
Я хмыкнул.
– Вы чересчур многого от меня
требуете. Точно я не знаю. Могу лишь предполагать. Ведьма не
является чистокровным человеком, и это могло повлиять на ее
репродуктивные способности.
Про наше родство я умолчал. Нечего
комитетским знать такие подробности.
– Помогите ей, – тихо, но настойчиво
попросил Наф, все еще прижимая женщину к себе.
Его вид был настолько жалобным, что я
поперхнулся, готовый провалиться сквозь землю от стыда за весь свой
род. Ну, где это видано, чтобы демон умолял кого-то о помощи!
– Прекрати! – Прошипел я. Но фантом
продолжал смотреть на окружающих щенячьими зелеными глазами. – Наф,
да пойми же! Ей невозможно помочь! Каэр объединил ее и Амидара
общей энергетической структурой. И после его смерти все каналы
оборвались. Нельзя восстановить разрывы, потому что нет половины
нужных связей! Неродившийся ребенок лишь временно заменяет ей
погибшую пару. И в скором времени она все равно умрет.
На лице фантома отразилось
непередаваемое разочарование.
Если он сейчас начнет рыдать, я его
собственноручно придушу!
– Андрей, на втором этаже есть
гостевой блок. Переведи заключенную туда и организуй охрану и
необходимый уход. – Чернецкий, кажется, проникся ситуацией и решил
скрасить ведьме оставшиеся дни, приказав одному из сопровождающих
нас магов отправить женщину в апартаменты поприличнее.
– Я хочу быть рядом с ней! – Твердо
сказал Наф.
Мы с Чернецким обменялись понимающими
взглядами.
– Хорошо, – Илья Владимирович не стал
ему препятствовать.
Я лишь пожал плечами.
Ну, хочет мой морок быть сиделкой,
пусть развлекается.
– Ладно. Вы тут разбирайтесь. А я
пошел. – Мне надоела развернувшаяся мелодрама, и я направился к
выходу.
– А как же договор? – Вдруг очнулся
начальник.
– Завтра пришлю вам на почту
корректировки, – нагловато сказал я.
В общем-то, трудовое соглашение меня
устраивало, и я мог бы подписать его сразу. Но упускать шанс
поиздеваться над Чернецким я не стал.
С кислым лицом Илья Владимирович
стерпел мою колкость.
Но не успел я выйти из камеры, как у
начальника пронзительно заверещал сотовый.
Ох, не надо мне было мешкать с
уходом. Но я же любопытный!