Однако гуру, воодушевленный
полученным результатом, лишь глянул на меня поверх очков и
сказал:
– До следующего прорыва я совершенно
свободен.
Работать с очкариком оказалось
интересно. Он был неглупым парнем с глубокими знаниями в своей
области. Гибкий ум и широкий кругозор позволяли ему понимать меня с
полуслова. Кроме того, и я в процессе общения получал полезную
информацию.
Целую неделю мы потрошили его
систему, модифицировали датчики, вносили изменения в модель и
проверяли ее работоспособность.
Не все мои предложения, работая
исправно на Демониуме, были актуальны для Земли. Но в этих случаях
Дима философски говорил, что отрицательный результат – тоже
результат.
В конце концов, нам удалось
существенно повысить эффективность системы. Погрешность определения
координат эпицентра прорыва сократилась до нескольких десятков
метров, а временной диапазон уменьшился до получаса.
Сегодня к полудню мы с Димой внесли
последние изменения.
И с каких это пор я перестал про себя
пренебрежительно называть его очкариком?
Теперь дело оставалось за малым –
проверить наши усовершенствования на реальном разломе. Но, как
назло, все было тихо. Никаких тревожных сигналов не поступало.
Я очень не люблю безделье и пустое
ожидание непонятно чего. В такие моменты у меня начинает портиться
настроение, и мне становится сложнее контролировать свои инстинкты.
Поэтому сейчас я был немного раздражен и подавлен, пытаясь решить,
чем заняться.
Лиза, как обычно, трещала без умолку
о какой-то ерунде. Как я понял за прошедшее время, утихомирить ее
было невозможно.
Интересно, что будет, если она
узнает, кто я? Может в этом случае этот словесный понос
стихнет?
До настоящего момента и болтливая
Елизавета, и гуру прогнозов были не в курсе, с кем они работают.
Забавно, на что рассчитывает Илья Владимирович? Ведь судя по
довольно прямолинейному характеру Димы, когда до него дойдет
информация, будет неслабый ураган.
Однако сложившаяся ситуация была мне
на руку. Я мог нормально общаться с прогнозистами в отличие от
комитетских магов, которые знали все. Последние, каждый раз, как я
появлялся в поле их зрения, вели себя крайне неприветливо,
демонстрируя презрение, недовольство и настороженность. Я из
последних сил пытался сдерживаться. Но напряжение с каждым разом
росло. Их ненависть вызывала во мне взаимные чувства. И в последний
раз, столкнувшись на проходной Электриком, мне стоило огромных
усилий не приложить его головой о турникет.