Меня усадили на низкую скамейку, и вскоре из внутренних покоев вышел сам хозяин, Джафар-оглы. Радушно улыбаясь и прикладывая руку к сердцу, он поприветствовал меня и, усевшись на груду подушек на ковре, деловито осведомился, какая беда привела меня к нему. Я как есть рассказал, что сам являюсь лекарем и хотел бы попрактиковать.
Джафар задумался, потом высказал резонное желание посмотреть на мои навыки.
– У меня есть больной с большой грыжей живота, может, уважаемый русский гость возьмется его оперировать?
Я согласился и утром явился к Джафару со своими инструментами. Мы договорились, что я проведу всю операцию с начала до конца. Джафар лишь будет смотреть и вмешается в случае необходимости.
Нашему общению с Джафаром, слугами и больным очень помогало знание языка. Конечно, я не знал всех тонкостей языка, и произношение тоже не всегда было правильным, но основа была одна – тюркская. Разницу в произношении я улавливал быстро и старался исправиться. Забегая вперед, скажу, что язык вскоре я освоил очень хорошо, так что на улице по говору меня не могли отличить от турка.
Я разложил инструменты, обработал самогоном живот больного, дал ему выпить настойку опия. Когда пациент перестал чувствовать боль, я это проверил, нанося легкие уколы иглой в живот.
Я взял скальпель, разрезал кожу, послойно рассек мышцы, вправил выпиравшие петли кишечника, ушил брюшину, мышцы и кожу. Операция прошла успешно, болезнь оказалась без подводных камней в виде спаек и нагноений.
Провел я операцию за час. Слуги унесли пациента. Я ополоснул руки из рукомойника, сел.
Джафар открыл маленький горшочек с настойкой опия, понюхал.
– Здесь есть вино, Коран же запрещает его употреблять правоверным.
– Какое же это употребление? Больные его не пьют кружками для увеселения. Это всего лишь основа, в ней содержатся лекарства для обезболивания.
– Я уже понял, о чем ты говоришь. Там опий.
– Верно подмечено.
– А в целом очень, очень неплохо. Так что же ты хочешь?
– Поработать у тебя. У тебя есть больные и имя, я же хочу заработать. Ты подбираешь больных, я их оперирую, деньги пополам.
– Нет, тебе – третья часть.
У нас начался денежный спор – как же без этого с турком, но я понял, что он согласен уступить. Сошлись на сорока процентах мне, шестидесяти – ему.
– А в каких монетах будешь брать? Здесь платят серебряными акче.