— Ты что вытворяешь? — зло рычу, прожигая Карину насквозь взглядом и невольно сжимаю пальцы сильнее.
Она вздрагивает от неожиданности. Глаза удивленно распахиваются, а на ярко-красных губах застывает недовольная гримаса. Не ожидала? Что ж, я тоже.
Вспенивает от осознания, что кто-то посмел вот так просто проникнуть в мой дом. Позволил в такой манере разговаривать с Галиной Федоровной и угрожать моей дочери. Когда я успел так ее распустить? Какого хера вообще происходит?
— Я вытворяю? Это ты меня бросил и ради чего? — возмущается Карина и пытается выдернуть руку, но я держу очень крепко. — Ради маленькой оборванки? Козырев, ты серьезно?
В ее глазах стоят фальшивые слезы и не вызывают во мне ничего кроме раздражения и желания выкинуть ее из дома, как можно скорее. Буря, что она устроила внутри меня не желает утихать. Еще одно идиотское слово и пипец, рвущийся из меня будет не остановить.
— Заткнись и иди отсюда, — цежу сквозь зубы и толкаю Карину к выходу. Получается чуть грубее, чем я рассчитывал, но мне уже все равно. Несет отчаянно и жестко. Лишь бы сдержаться и не отвесить ей леща.
— Папа, я не оболванка, — дочка кидается мне в ноги.
— Я знаю, малышка. Ты не оборванка. Ты — принцесса.
Подхватываю на руки и выдавливаю из себя улыбку. Нюся улыбается в ответ. Берет мое лицо в ладошки и поочередно целует в каждую щеку. Настроение сразу улучшается, а гнев постепенно начинает стихать.
— Папа? Серьезно? — слышу ироничный голос Карины и за секунду разгоняюсь до прежнего состояния.
Осторожно опускаю малышку на пол и пообещав скоро вернуться, выхожу из кухни. Карина ждет меня в гостиной. Сложив руки на груди медленно проходится вдоль камина, обходя детские пазлы. По краю моего терпения.
— Я кажется просил тебя уйти, — сухо напоминаю ей и засовываю руки в карманы.
— Да тебя разводят неужели ты не видишь! — Карина будто не слышит меня и продолжает гнуть свою линию. — Где ее мать?
— Это не твое дело, — шумно выдыхаю, давая ей последний шанс признать свои косяки и оставить меня в покое. Да, я сегодня добрый и терпеливый. Но это разовая акция, которая к тому же подошла к концу.
— Иван, очнись! — Карина разворачивается ко мне и театрально всплескивает руками. Краем глаза замечаю, как ее каблук врезается прямиком посередине одного из кусочков пазла, протыкая его насквозь. Последняя капля переполняет чашу моего терпения и сносит меня с катушек.