Считалочки для детей предпенсионного возраста - страница 2

Шрифт

Интервал

Сладкою жалостью переполняя мозги – жгу остатки последней надежды в топке,

Так не бывает, жизнь тягуча, как блюз, нет ни малейшего шанса на импровизацию,

Но я уже вообще ничего не боюсь, выпью еще, а дальше впаду в прострацию.

Так получилось, все ненормально, я все рассчитал, и мне

Хочется рассчитаться со всеми и вся немедленно.

Так получилось: по макушку застрял в говне, и как выбираться отсюда, увы, неведомо.

Но ничего – нормально, нормально, все боли фантомны, вся радость ушла в песок,

Вся жизнь сосредоточена где-то в спальне, но, кроме этого, я ничего не смог.

Но ты по-прежнему королева, а я не тяну даже на шизоидного шута.

Я читаю, как в зеркале, справа налево, и вся жизнь моя – безразмерная суета.

Я превратился в собаку, в тузика, вою и вою, пока не откроешь окно.

Слушай, милая, это черная, черная, черная музыка.

Это черная музыка.

И на душе черно.

Страх

Как хорошо снова чувствовать страх.

Страх за тебя, где бы ты ни была.

Горькие слезы на воспаленных губах,

Твой силуэт за мокрым лицом стекла.

Думать о том, что ты уже далеко,

И кто-то другой способен с тобой говорить —

Ты на прощанье коснулась меня рукой,

Но я уже ничего не могу изменить.

Нет ничего такого, что было б ясней —

Просто пора убедиться, что нам пора

Строить дома и снова седлать коней,

И убегать – из вечера во вчера.

Ты в первых рядах танцуешь, я у стены

Стою соляным столпом, на тебя смотрю,

И в этом нет ни твоей, ни моей вины,

Но ты боишься услышать мое «люблю».

И вот, в ночной тишине, посреди облаков —

Мой грешный ангел, не верь, не проси, не трусь,

Я справлюсь сам – от обрывов до берегов,

Ведь я за тебя ужасно прекрасно боюсь.

Песня Винни-Пуха

В душе засела зависть, в душе засела боль,

Такая, что, возможно, не поможет алкоголь,

И чаша переполнена по самые края,

А если ты не выстрелишь, тогда испорчусь я.

Мы надуваем шарик, я в небеса лечу,

И ничего безумного проделать не хочу,

Я вижу, где кончаются дороги и моря,

Но если ты не выстрелишь – тогда испорчусь я.

Ругаемся и миримся, прошло так много лет,

Что можно не рассчитывать на завтрак и обед,

Всегда в медведя целится далекая свинья —

И если ты не выстрелишь, тогда испорчусь я.

Не надо! Пусть испорчено на свете все и вся,

Пускай чужая жизнь проходит наперекосяк,

Конец ознакомительного фрагмента.

Следующая страница