Сказки карадагского змея - страница 2
А люди, забывающие о шумной компании ради одиночества, они какие-то странные, неказистые какие-то, архаичные и отсталые, и сажают их на самый край.
А гурман все чмокал и крякал от аромата шашлыка, а дама, которая перепробовала все сникерсы, фокусы и мокусы, была признана королевой и мисс. И гурман вдохновился и произнес речь, забыв и не понимая, что это воздух вечера, земля степи дали ему красноречие и эти его выросшие вдруг крылья.
Не понял грешник токов волшебной земли, приписав все вдохновение себе, водке и шашлыку. Он уедет, но что-то поселится внутри него и будет напоминать этот вечер о себе, и человек станет немного другим, хотя и видел в степи одну тысячную того, что было. И еще он будет вспоминать человека, который сидел у самого края, и что человек этот говорил о каких-то запахах. И чудиться будет ему во сне, что это он стоит, простерши руки и вопрошая у простора:
– Да или нет?
А в тот вечер все было: и сор застолья и речей, и шорох целлофана, который заменил все остальные звуки, и шорох женских одежд. И некогда было степи, и не пришла опять ее очередь и очередь необычного, которое поведет тебя далеко и легко туда, на запах простора, на дыхание свободы, среди густых и вечных струй воздуха, пропитанного полынью и запахом выжженных трав.
Стяжание Духа
Про время, про дела и про ежедневную пайку энергии
Сидит Владеющий на небе и, не скучая, всех и каждого ежедневно, строго и по графику наделяет завтрашней порцией энергии, чтоб на дела и жизнь хватило:
– Ваша овсянка, сэр. Ваша. Ваша.
Идут нескончаемым потоком пайки на завтрашний день. Не скудеет рука дающего, шумят леса в дубравах. И длится бытие. Бегают люди с утра, по делам и без повода, горит волшебное вещество дня у каждого по его разумению. Близится вечер, заканчивается вещество, наступает усталость. И снова, как всегда, сидит Нестареющий на небе и каждый день по графику, прервав все другие дела, наделяет всех и каждого завтрашним днем, чтобы он мог испить его по разумению своему.
– Завтрашняя овсянка, сэр. Теперь ваша. Ваша.
Долго длится жизнь, похожи все дни наши в бегах. Изменяется все и течет. Все, кроме нашей глупости. Но Дающий терпелив. И он не теряет надежды. И каждому в виде милости, как поощрение, может, и не за дела, авансом, – дает он вдруг сегодня вдвое от вчерашнего.