– А чего их всего шестеро? – интересуется кто-то из ребят. – И не в составе экипажа?
– Наверное, после госпиталя, – делает предположение Серега Осмачко. – Видок у них еще тот.
– Слышь, Жор, – обращается к Юркину Славка Гордеев. – А может того, пойдем с ними пообщаемся? Ну, мол, что и как?
– Отставить, – досасывает старшина бычок. – Слышали, что сказал помоха?
– Точно, – поддерживает Юркина Серега Корунский. – С такими вопросами в душу лучше не лезть. Не тот случай.
С этого момента в кубрике становится тихо, рано утром мы уходим на лодку, а когда возвращаемся, стараемся не беспокоить соседей.
Они же держатся особняком, общаются только между собой и в основном молчат.
В один из таких вечеров мы собираемся небольшой компанией в баталерке.
За темным окном пелена дождя, далеко в заливе всплескивает створный знак, скучно.
Трое из нас вяло перебрасываются в подкидного, Серега Антоненко пишет письмо на родину, а я, усевшись на подоконник, лениво перебираю струны экипажной гитары.
Внезапно неплотно прикрытая дверь открывается, и в проеме возникает один из наших соседей.
Сначала он отрешенно оглядывает собравшихся, потом делает несколько шагов вперед и протягивает мне руку, – дай!
Несколько озадачено я передаю ему гитару, кто-то из ребят подвигает гостю «банку» и, усевшись на нее, парень чуть подстраивает инструмент.
Потом звенят несколько вступительных аккордов, и в воздухе рождается песня.
Автономке конец, путь на базу, домой,
Тихо лодку глубины качают,
Спит девятый отсек, спит девятый жилой,
Только вахтенный глаз не смыкает!
четко рубя слова, поет старший матрос, и мы переглядываемся.
Что он думал тогда, может, дом вспоминал,
Мать, друзей или очи любимой,
Только запах чужой те мечты разогнал,
Что такое? Несет вроде дымом.
слова незнакомы, но мы уже понимаем, о чем она, и все напрягаются
Доложить – ерунда, не уйдет никуда,
И в центральном ведь люди – не боги,
Поздно, пламя ревет, не успел, душу рвет
Перезвон аварийной тревоги!
песня захватывает, по коже бегут мурашки, и мы представляем тот ад, в который превратился корабль
И кто спал и лежал, или вахту стоял,
По постам боевым разбежались,
А в девятом, кто встал, кто услышал сигнал,
За себя и за лодку сражались!
мрачным набатом резонирует гитара и пред глазами борьба за живучесть
Ну а кто не проснулся, уснул навсегда,