– Ну, это вряд ли… – засомневался Крыня, а потом вдруг догадался, – а куда тогда он его дел?
– А тебе это обязательно надо знать?
– Ну нет, конечно, совсем не обязательно… Только как же всё-таки с Битой быть? Ведь Лопоухов-то видел Биту вместе с Катком! А что Каток с Битой здесь жили – вся деревня с радостью покажет!
– Покажет… если найдут нашего Биту…
– Может, самого лоха поспрашивать?.. – высказал предположение Сучок.
– Помалкивайте! – повысил голос Борис Леонтьевич. – Когда надо будет, сам скажет!
– А если Биту искать начнут?
– Кто? – рыкнул Лихой, раздражаясь на тупость своих помощников.
– Ну, не знаю…
– И я не знаю! – хозяин поднялся, давая понять, что разговор окончен.
Без особого настроения Леонид сел в машину и поехал договариваться со своим конкурентом по гробокопательским делам, который неизвестно откуда свалился ему на голову. Честно говоря – после всех предыдущих событий ехать к Лопоухову не очень хотелось. Но раз пообещал отцу… его лучше не гневить!
…Отец, скорбно поджав губы, недовольно покачивал головой и задумчиво наблюдал за тем, как машина выехала из двора…
Полина Сорокина беседовала с батюшкой, показывая ему туфельку покойной Катюши.
– Боязно мне, отец Михаил! Даже не знаю, что и подумать! И так-то все нервы на взводе, так ещё и это! Прямо накануне свадьбы! И мама сильно расстраивается – все говорят, что это плохая примета и быть беде!
– Ну, что тут сказать? Я совсем не уверен, что эта обувь принадлежит Воронцовой… Однако мать не зря беспокоится – от покойников действительно ничего нельзя брать! – ответил батюшка, – но если ты уверена, что это её туфли, то их надо вернуть – пойди на кладбище и закопай их в Катину могилку. Откажись от её подарка!
– Отец Михаил, – а зачем вторую-то туфлю к бабке Бобылёвой закинули?
– Пока ничего не могу сказать. Но, наверное, вскоре как-нибудь все узнаем! Но ты туфли обязательно верни! Потом приходи на исповедь и причастие.
– Хорошо, батюшка! Как Вы сказали – всё так и сделаю! Спасибо, отец Михаил! – у Полинки слово камень с души упал.
Леонид всё ехал и ехал и никак не мог доехать – дорога казалась долгой и бесконечной! Лёнька уже начинал «заводиться» – ведь за время своего жениховства он столько раз мотался к Полинке в эту чёртову Каннибаловку, что мог с закрытыми глазами показать каждый камешек и каждую выбоинку на дороге, и потому прекрасно знал, что езды туда – ровно двадцать минут! А он едет сейчас уже почти два часа! Он злился, останавливался, заводил машину снова, но дорога по-прежнему не кончалась, и дом Бобылёвой никак не наступал! Леонид предпринимал многократные отчаянные попытки – однако в этот раз доехать до деревни он так и не смог!