Стены нашей квартиры в Спрингфилде не отличались особой плотностью, и когда новобрачные Мёрфи, жившие дальше по коридору, начинали ругаться или ссориться, то нам отчётливо были слышны все их бранные словечки и угрозы, которые, правда, никогда не притворялись в жизнь. В такие моменты отец ждал, когда буря в их квартире утихнет, а затем стучал к ним в дверь и довольно настойчиво рекомендовал сбавить тон. Ведь все грязные слова и выражения могли плохо повлиять на его единственного ребёнка, то есть на меня. Нил Мёрфи в таких случаях любезно просил прощения, но дверь никогда не открывал. Наверно боялся, что отец, тогда работавший в полиции, увидит, что он бьёт свою жену. Даниэла Мёрфи после ссор с мужем по нескольку дней не выходила из квартиры, но однажды я увидела, как она выбрасывала вечером мусор. Под светом уличного фонаря я смогла разглядеть синяки на её лице, которые были едва заметны. Мне тогда было всего десять лет, но для того, чтобы понять, чьих это рук дело взрослого ума не требовалось. Много лет подряд я жалела, что не рассказала об этом отцу, не желая лезть в чужую личную жизнь. Однако мне стало гораздо легче, когда через несколько лет полиция арестовала Нила Мёрфи как раз за подобную выходку. После очередного нечестного раунда с мужем, Даниэла всё-таки решилась заявить на него в полицию. Уже тогда во мне кипел интерес к работе детектива.
Отношения между полицией Спрингфилда и Чикаго были весьма напряженными. Всему виной дело молодого парня Джастина Кэригана – серийного убийцы-психопата, который беспристрастно выбирал свои жертвы в пригородах Чикаго, а затем отвозил их в свой дом на севере Спрингфилда, жестоко расправлялся с ними, после чего разбрасывал останки тел по улицам города. После поимки Кэригана, окружной шериф Марк Девенпорт официально заявил прессе, что поимку особо опасного психопата осуществило именно управление полиции Спрингфилда. Тогда все газеты пестрели этим заявлением на первых полосах. Однако шеф полиции Чикаго тех годов, Питер Мелвуд, подлил масла в огонь, приписывая все лавры в поимке маньяка только своим подопечным. Жаркое тогда выдалось лето.
У меня не было никаких сомнений в том, что мой временный перевод в один из участков полиции Чикаго вызовет резонанс. Вряд ли кто-нибудь останется в стороне и хотя бы на секунду не задумается и не припомнит поимку Кэригана.