– Небесная страна Тлалока – это место, куда попадают после смерти храбрые воины, – как будто в задумчивости произнес профессор Моралес.
– По новейшим сведениям, тем, что я узнал позавчера, самые храбрейшие из храбрых попадают туда и возвращаются оттуда живыми, – сказал Платон.
– Интереснейший факт, – пробормотал Моралес, – обязательно надо будет использовать его в моей последней научной работе.
Множество ног, подошвы деревянных индейских сандалий, стучали по каменным плитам, по древней Дороге Мертвых. Из темноты глядели страшные каменные хари. Недавние враги шли рядом. Откуда-то сзади доносились голоса – там на разных языках пытались делиться впечатлениями от сегодняшнего боя.
– Белые пришельцы называли это самое место, где мы сейчас находимся, «Обитель богов», – заговорил Хуан Карлосович, – а наши древние предки, те, кто всё это построил – «Обитель тех, кто знает дорогу к богам».
– Мы скоро найдем эту дорогу, – тут же отозвалась Диана.
– Интересно, – продолжал он, – может на этом самом месте все и происходило: покидающие нас боги, золотые статуи. Все эти исторические события.
«Исторические»? – Платон хотел удивиться вслух, но Моралес продолжал, уже буднично:
– Ну что ж, будем работать. Конечно, денег мало. Но под такой проект может, кто и добавит.
– А я надеялся, что вы профинансируете, – сказал Платон. – А мы все это – сокровища всякие там, рукописи с древними знаниями, попытаемся найти. Раз взялись…
Два профессора еще долго обсуждали свои дела.
– Проклоцаем, – наконец, сказал Моралес, повторил, видимо, свое любимое слово. – Без бутылки не разобраться, как говорили в Патрисе Лумумбе. – Он о чем-то надолго задумался. – Жаль, что не могу угостить вас своей любимой «Столичной». Под жареную картошку, лучше с грибами – национальное русское блюдо.
Платон промолчал, не пытался уточнить, что блюдо это – национальное только в студенческих общежитиях.
– А я любил, – продолжал Моралес. – И собирать грибы любил, ходили с ребятами по Подмосковью. Жаль, что здесь грибы-водку не применяют. Скучаю по ним. Здесь у нас одни мухоморы галлюциногенные. Но текилу – это самогон кактусовый, я, конечно, выставляю железно.
– Грибы есть. Баночка, – сказал Платон. – Титаныч у меня патологически запасливый.
Титаныч что-то недовольно проскрипел.
Таинственные цветные огни, мерцающие в непроницаемом мраке под пирамидами, вблизи стали светящимися торговыми аппаратами.