Какое счастье, отыскалась завалявшаяся банка каких-то консервов. Ее Артур открыл, даже не посмотрев, что на ней написано. Банка грелась на стальной печке-буржуйке, сделанной из вентиляционного бронеколпака финского дота. Когда-то они с дедом, вдвоем, нашли такой на перешейке, тогда дед и решил сделать из него печку. Тяжело представить, как ему удалось это.
Резко запахло чесноком, в банке обнаружилась вареная фасоль, лобио – казалось, что за спиной стоит и дышит какой-то ханыга. Под грибными ящиками зашуршала мышь.
– Не шебурши, тебе не оставлю, – пробормотал Артур.
Печку надо побыстрее погасить, чтобы не разморозить грибы. Они здесь важнее его, важнее всего.
«Может быть, надуть матрац»? – Где-то здесь лежал такой, древний-древний, уцелевший еще с детских времен. Сейчас ставший коротковатым, хотя Артур не сильно вырос.
Внезапно где-то тихо, но нудно зазвенело. Сначала он не понял, что может звенеть здесь, в глухой заброшенной бытовке. Конечно, мобильный. И кто это вспомнил о нем, одиноком грибнике?
Вспомнил, оказывается, Аркадий Натанович, завпроизводством кафе «Гранд Кокет». Такие названия появились в последнее время, возвратившийся модерн. Судя по телефону, Натаныч пытался дозвонится несколько раз, но Артур, наверное, не слышал ничего из-за шума мотора. В телефоне осталось сообщение: «Гриба возьму. Но только в течение этих трех дней».
Артур нажал на нужную кнопку.
– Не поздно, Аркадий Натанович? – начал он.
– Какое поздно!.. У нас в ресторане рано. Тут банкет идет, все только разогреваются, – Свое кафе тот называл рестораном. Может, для солидности, а может, оттого, что там работал в советский период своей жизни. Заметно, что Натаныч выпил, тоже разогрелся.
– …Я тебе говорил, – продолжался разговор. – Только белые, боровики. На крайний, рыжики…
– Так ведь весна еще, Аркадий Натанович. Месяц апрель. Рано, да и холодно.
– То поздно, то рано, – пытался перебить Артура дальний собеседник. – Ну, давай хоть сморчки свои. Шантажист! Узнает хозяин, что я, вместо шампиньонов, твои грязные грибы в дело пускаю – убьет! И это не это, как его?..
– Метафора, – подсказал Артур. С трезвым Аркадием Натановичем он иронии не допускал. Завпроизводством «Гранд Кокета» относился к себе серьезно.
– Какая там метафора, – доносилось из мобильного. – Сейчас по-настоящему убить – это пара пустяков. Один пустяк даже. Хоть из-за гриба.