Маленькие путешествия - страница 3

Всем вычитанием хорошего из автобусной среды предусмотрено Провидением, уготовано и представлено для мужчин время хоть сколько-то отдавать должное женской красоте.

Да. Всем видно – на остановке в салон автобуса красота пришла. Вот еще одна красота, и еще, и еще. И видно, что красоты, как хорошей поэзии, никогда не бывает слишком много.

И видно всем, что красота женская нездешняя и не мужская. Во всех смыслах перечеркивающая мужскую всякую, в сравнении всякому видно сразу всю псевдоцивилизованность и серость всей и любой мужской жизни.

И видно всем, что у настоящей этой красоты отношение к жизни с большой буквы, отнюдь не потребительское – красота всегда молчалива. Красота никогда не говорит: «…а ну-ка покажите мне все, что у вас здесь есть мужского и достойного». Она никогда не снизойдет до такого, все лучше и гуманнее – вы должны сами подняться и дотянуться до ее высот. От коготков лакированных до лакированных каблучков и шпилек – все здесь представляет лучшее и высшее, чем так могли бы гордиться мужчины, конфузливо пряча свои рабочие руки за спину… У женщин все по-другому: кожа фарфоровая, носики изящнее, кошельки и сумочки тоньше, прически выше, пуговки, лямочки тоненькие, мехом отороченные шубки. У мужчин все наоборот: кожа уличная обветренная, носы плоские, кошельки и портфели лопатами, пуговицы и лямки для рюкзаков, мех медвежачий, на груди растет. Только мужчины перечисленного выше внешнего вида могли превратить движение из категории чистой красоты в средство перемещения по поверхности земли – «автобус железный, четырехколесный, дребезжащий». И другие все его мужские подобные изобретения – эти коптящие адские самодвижущиеся машины с запахом керосиновой лампы.

И мужчины, оценив по достоинству все, сидят в своих твидовых пиджаках, в своем синтетическом мире, в своих железных автобусах, как в собственном фиаско, с красными ушами в апофеозе апоморфического своего мира, где у них так ничего и не получилось, все осталось без концов, дела – недоделанными, стрелки всяких ресурсов все время колеблются около нуля и единственное, что есть у них в их железных троллейбусах, усатых на голове и подкованных адским грохотом вагонах на спине, – это женская красота.

Феодосийский базар по типу восточного – живет круглые сутки.